ЛЕКЦИЯ III

Царствование Павла I. – Его место в истории. – Биографические данные. – Общий характер правительственной деятельности Павла. – Крестьянский вопрос при Павле. – Отношение Павла к другим сословиям. – Отношение общества к Павлу. – Положение финансов в царствование Павла и его внешняя политика. – Итоги царствования.

Значение царствования Павла

Портрет императора Павла. Художник С. Щукин

На рубеже XVIII и XIX столетий лежит четырехлетнее царствование Павла.

Этот короткий период, находившийся до недавнего времени во многих отношениях под цензурным запретом, издавна подстрекал любопытство публики, как все таинственное и запретное. С другой стороны, историков, психологов, биографов, драматургов и романистов, естественно, привлекала к себе оригинальная личность венчанного психопата и та исключительная обстановка, в которой совершалась его драма, окончившаяся так трагически.

С той точки зрения, с которой мы рассматриваем исторические события, это царствование имеет, однако же, второстепенное значение. Хотя оно лежит на рубеже XVIII и XIX вв. и отделяет собой «век Екатерины» от «века Александра», оно ни в каком случае не может быть рассматриваемо как переходное. Наоборот, в том историческом процессе развития русского народа, который нас интересует, оно является каким-то внезапным вторжением, каким-то неожиданным шквалом, который налетел извне, все спутал, все переворотил временно вверх дном, но не мог надолго прервать или глубоко изменить естественный ход совершающегося процесса. Ввиду такого значения царствования Павла и Александру, как только он вступил на престол, не оставалось ничего другого, как зачеркнуть почти все сделанное его отцом и, залечив поскорее неглубокие, но болезненные поранения, нанесенные им государственному организму, повести дело с того места, на котором остановилась ослабевшая и заколебавшаяся под старость рука Екатерины.

Такой взгляд на это царствование отнюдь не мешает нам, разумеется, отдавать себе полный отчет в том глубоком влиянии, какое имели его ужасы лично на императора Александра и на окончательное сформирование его характера. Но об этом речь впереди. Мы не отрицаем также значения некоторых отдельных правительственных актов Павла и не отрицаем прискорбного влияния на Александра, а потом и на Николая, той придворно-военной плац-парадной системы, которая с тех пор установилась при русском дворе. Но и эти обстоятельства не сообщают, конечно, правлению Павла значения переходной, соединительной между двумя смежными царствованиями эпохи...

Во всяком случае, само царствование Павла интересно для нас не своими трагикомическими явлениями, а теми изменениями, которые в это время произошли все же в положении населения, и тем движением в умах, которое вызвал в обществе террор правительственной власти. Еще важнее для нас международные отношения, которые были обусловлены, с одной стороны, особенностями характера Павла, с другой – великими событиями, происходившими на Западе.

Личность императора Павла

Мы не будем поэтому заниматься здесь подробным изложением биографии Павла и отсылаем всех, интересующихся ею, к известному труду Шильдера, который занимался именно личной биографией Павла, и к другой, более краткой биографии, составленной в значительной мере по Шильдеру же г. Шумигорским . Собственно для наших целей достаточно будет следующих кратких биографических сведений. Павел родился в 1754 г., за восемь лет до восшествия на престол Екатерины. Его детство протекало в совершенно ненормальных условиях: императрица Елизавета отобрала его у родителей, как только он родился, и занялась сама его воспитанием. В детстве он был окружен разными мамками и няньками, и все воспитание его носило тепличный характер. Вскоре к нему был приставлен, однако, человек, который сам по себе был выдающейся личностью, именно гр. Никита Иванович Панин. Панин был государственным человеком, с весьма широким умом, но он не был вдумчивым педагогом и недостаточно внимательно относился к этому своему делу.

Екатерина относилась к Панину недоверчиво, и ей было ясно, что он плохой педагог, но она боялась его устранить, так как, заняв престол не по праву, она опасалась тех слухов, которые ходили в известных кругах относительно того, что она хочет Павла устранить совершенно. Боясь дать повод к разрастанию этих слухов и зная, что общественное мнение таково, что Павел цел, пока он на попечении Панина, Екатерина не решалась устранить Панина, и он оставался воспитателем Павла и при ней. Павел вырос, но Екатерина не чувствовала к нему никакой близости, она была невысокого мнения о его умственных и душевных свойствах. К участию в государственных делах она его не допускала; она его отстраняла даже от дел военного управления, к которым он имел большую склонность. Первый брак Павла был кратковременный и неудачный, причем жена его, умершая от родов, успела еще больше испортить и без того плохие отношения между Павлом и Екатериной. Когда Павел женился во второй раз на вюртембергской принцессе, получившей при переходе в православие имя Марии Федоровны, Екатерина отдала молодой чете Гатчину и предоставила им вести в ней жизнь частных людей; но когда у них появились дети, она поступила по отношению к Павлу и его жене так же, как раньше поступила с нею самой Елизавета, т. е. отбирала детей с самого появления их на свет и воспитывала их сама. Устранение Павла от государственных дел и непочтительное обращение с ним фаворитов императрицы, особенно Потемкина, постоянно подливало масла в огонь и возбуждало в Павле ненависть ко всему Екатеринину двору. Он тридцать лет нетерпеливо ждал, когда же, наконец, ему самому придется царствовать и распоряжаться по-своему.

Портрет Марии Фёдоровны, жены императора Павла. Художник Жан-Луи Вуаль, 1790-е

Надо добавить, что в конце царствования Екатерины Павел стал даже опасаться, что Екатерина устранит его от престола; теперь известно, что такой план действительно был намечен и не осуществился, по-видимому, только потому, что Александр не желал или не решался вступить на престол помимо отца, и это обстоятельство затрудняло осуществление вполне уже созревших намерений Екатерины.

Когда Павел вступил на престол, тогда стала реализоваться накопившаяся в его душе ненависть ко всему тому, что делала его мать. Не имея ясного представления о действительных нуждах государства, Павел стал без разбора отменять все то, что сделала его мать, и с лихорадочной быстротой осуществлять свои полуфантастические планы, выработанные им в гатчинском уединении. По внешности в некоторых отношениях он возвращался к старому. Так, он восстановил почти все старые хозяйственные коллегии, но не дал им правильно разграниченной компетенции, а между тем старая их компетенция была совершенно разрушена учреждением казенных палат и других местных установлений. Он давно придумал особый план реорганизации всего центрального управления; но план этот сводился, в сущности, к упразднению всех государственных учреждений и к сосредоточению всей администрации непосредственно в руках самого государя и едва ли мог быть осуществлен на деле .

Правление императора Павла

В начале царствования Павла были, впрочем, приняты две серьезные правительственные меры, значение которых сохранилось и на будущее время. Первой из этих мер был закон о престолонаследии, который Павел выработал еще в бытность свою наследником и который был им опубликован 5 апреля 1797 г. Закон этот имел в виду устранить тот произвол в назначении наследника престола, который господствовал в России со времени Петра и благодаря которому произошло в XVIII в. столько дворцовых переворотов. Закон, изданный Павлом, действовавший с небольшими дополнениями до последнего времени, внес действительно строгий порядок в наследование императорского престола в России преимущественно по мужской линии. В связи с этим было издано подробное положение об императорской фамилии, причем в видах материального обеспечения ее членов образовано было особое хозяйственное учреждение под названием «уделов», в ведение которого перечислены были те дворцовые крестьяне, которые и ранее эксплуатировались для нужд императорского двора и к которым причислены были теперь и отдельные имения, принадлежащие членам царской фамилии. Все эти крестьяне получили наименование «удельных», и для управления ими созданы были особые учреждения и особые правила, благодаря которым впоследствии положение их оказалось более удовлетворительным, нежели положение обыкновенных крепостных и даже казенных крестьян, которыми заведовала бессовестно эксплуатировавшая их земская полиция.

Особенно настойчиво стремился Павел уничтожить все те права и привилегии, которые были дарованы Екатериной отдельным сословиям. Так, он отменил жалованные грамоты городам и дворянству и не только уничтожил право дворянских обществ подавать петиции о своих нуждах, но даже отменил освобождение дворян от телесного наказания по суду .

Существует взгляд, что Павел, относясь совершенно отрицательно к привилегиям высших сословий, относился сочувственно к народу и даже будто бы стремился освободить народ от произвола помещиков и угнетателей.

Меры императора Павла в отношении крестьян

Может быть, кое-какие добрые намерения у него и были, но едва ли можно приписать ему в этом отношении какую-нибудь серьезно продуманную систему. Обычно в виде доказательства правильности такого взгляда на Павла указывают на манифест 5 апреля 1797 г., установивший воскресный отдых и трехдневную барщину, но при этом манифест этот не совсем точно передается. Категорически им запрещалась лишь праздничная работа на помещика, а затем, уже в виде сентенции, говорилось, что достаточно и трех дней барщины для поддержания помещичьего хозяйства. Самая форма выражения этого пожелания, при отсутствии всякой санкции, указывает на то, что это в сущности не был определенный закон, устанавливающий трехдневную барщину, хотя впоследствии он так толковался. С другой стороны, надо сказать, что, например, в Малороссии трехдневная барщина не была бы и выгодна для крестьян, так как там по обычаю практиковалась двухдневная барщина. Другой закон, изданный Павлом по инициативе канцлера Безбородко в пользу крестьян, – о запрещении продажи крепостных без земли – распространялся только на Малороссию.

Крайне характерно то положение, которое занял Павел по отношению к крестьянским волнениям и жалобам крепостных крестьян на притеснения помещиков. В начале царствования Павла волнения крестьян вспыхнули в 32 губерниях. Павел посылал для их усмирения целые большие отряды с генерал-фельдмаршалом кн. Репниным во главе. Репнин очень быстро усмирил крестьян, приняв чрезвычайно крутые меры. При усмирении в Орловской губернии 12 тыс. крестьян помещиков Апраксина и кн. Голицына произошло целое сражение, причем из крестьян было 20 человек убитых и до 70 раненых. Репнин велел зарыть убитых крестьян за оградой кладбища, а на коле, поставленном над их общей могилой, написал: «Тут лежат преступники перед Богом, государем и помещиком, справедливо наказанные по закону Божию». Дома этих крестьян были разрушены и сравнены с землей. Павел не только одобрил все эти действия, но и издал особый манифест 29 января 1797 г., которым под угрозой подобных мер предписывалось безропотное повиновение крепостных крестьян помещикам.

В другом случае Павлу попробовали пожаловаться дворовые люди некоторых проживающих в Петербурге помещиков на претерпеваемые от них жестокости и притеснения. Павел, не расследуя дела, велел отправить жалобщиков на площадь и наказать их кнутом «столько, сколько похотят сами их помещики».

Вообще Павел едва ли повинен в стремлении серьезно улучшить положение помещичьих крестьян. На помещиков он смотрел как на даровых полицмейстеров – он считал, что пока в России есть 100 тыс. этих полицмейстеров, спокойствие государства гарантировано, и не прочь был даже посильно увеличить это число, широкой рукой раздавая частным лицам казенных крестьян: за четыре года он успел таким образом раздать 530 тыс. душ обоего пола казенных крестьян различным помещикам и чиновникам, серьезно утверждая, что он оказывает этим крестьянам благодеяние, так как положение крестьян при казенном управлении, по его мнению, было хуже, чем при помещичьем, с чем, конечно, нельзя было согласиться. О значении приведенной цифры розданных в частные руки казенных крестьян можно судить по тем данным, которые выше приведены о численности крестьян разных категорий; но еще сильнее поражает эта цифра, если мы вспомним, что Екатерина, которая охотно награждала своих фаворитов и других лиц крестьянами, все же за все 34 года своего царствования успела раздать не более 800 тыс. душ обоего пола, а Павел за четыре года роздал 530 тысяч .

К этому следует прибавить, что в самом начале царствования Павла был издан еще один акт, направленный против свободы крестьян: указом 12 декабря 1796 г. был окончательно прекращен переход крестьян, поселившихся на частных землях среди казачьих земель в Донской области и в губерниях: Екатеринославской, Вознесенской, Кавказской и Таврической .

Русское просвещение и духовенство в царствование Павла

Из остальных сословий более других имело основание быть довольным Павлом духовенство, к которому Павел благоволил или по крайней мере хотел благоволить. Будучи человеком религиозным и считая себя к тому же главой православной церкви, Павел заботился о положении духовенства, но и тут результаты получались иногда странные. Эти его заботы носили подчас двусмысленный характер, так что один из его прежних наставников, его законоучитель – а в это время уже московский митрополит – Платон, к которому Павел в юности, да и потом, после своего вступления на престол, относился с большим уважением, оказался в числе протестующих против некоторых мер, которые Павел предпринял. Протест, с которым Платону пришлось выступать, касался, между прочим, странного нововведения – награждения духовных лиц орденами. Платону основательно казалось, что с канонической точки зрения совершенно недопустимо, чтобы гражданские власти награждали служителей церкви, не говоря уж о том, что вообще ношение орденов вовсе не соответствует значению священнического, а тем более священномонашеского сана. Митрополит на коленях просил, чтобы Павел не награждал его орденом Андрея Первозванного, но в конце концов должен был его принять. Само по себе это обстоятельство как будто не особенно важно, но оно характерно именно для отношения Павла к тому сословию, которое он наиболее чтил.

Гораздо важнее в положительном смысле отношение Павла к духовным учебным заведениям. Он сделал для них довольно много – ассигновал на них значительную сумму денег из доходов от имений, принадлежащих прежде архиерейским домам и монастырям и конфискованных Екатериной.

При нем были вновь открыты две духовные академии – в Петербурге и Казани – и восемь семинарий, причем как вновь открытые, так и прежние учебные заведения были обеспечены штатными суммами: академии стали получать от 10 до 12 тыс. руб. в год, а семинарии в среднем от 3 до 4 тыс., т. е. почти вдвое более против того, что отпускалось на них при Екатерине .

Здесь следует еще отметить благоприятное отношение Павла к духовенству инославному, даже не христианскому, в особенности же его благосклонное отношение к духовенству католическому. Это объясняется, может быть, его искренней религиозностью вообще и высоким понятием о пастырских обязанностях; что же касается собственно католического духовенства, то тут имело еще большое значение его отношение к Мальтийскому духовному рыцарскому ордену. Павел не только принял на себя верховное покровительство этому ордену, но даже разрешил в Петербурге образовать особое его приорство. Это обстоятельство, объяснявшееся странными фантазиями Павла, привело потом, как увидим, к весьма важным последствиям в области международных отношений.

Портрет Павла I в короне, одеянии и знаках Мальтийского ордена. Художник В. Л. Боровиковский, около 1800

Другим важным фактом в сфере церковной жизни при Павле было его довольно миролюбивое отношение к раскольникам. В этом одном отношении Павел продолжал политику Екатерины, следы царствования которой с такой энергией старался уничтожить всеми остальными своими мероприятиями. По ходатайству митрополита Платона, он согласился принять довольно важную меру – именно разрешил старообрядцам публичное отправление богослужения в так называемых единоверческих церквах, благодаря чему открылась впервые серьезная возможность примирения наиболее мирных групп старообрядчества с православной церковью.

Что касается отношения Павла к светскому просвещению, то деятельность его в этом направлении была ярко реакционной и, можно сказать, прямо разрушительной. Еще в конце царствования Екатерины были закрыты частные типографии, и тогда уже издание книг чрезвычайно сократилось. При Павле же число издаваемых книг свелось, особенно в последние два года его царствования, к совершенно ничтожному количеству, причем и самый характер книг тоже сильно изменился – стали издаваться почти исключительно учебники и книги практического содержания. Ввоз книг, изданных за границей, был в конце царствования запрещен совершенно; с 1800 г. все печатавшееся за границей, независимо от содержания, даже музыкальные ноты, в Россию доступа не имело. Еще раньше, в самом начале царствования, был запрещен свободный въезд иностранцев в Россию.

Еще важнее была другая мера – именно вызов в Россию всех учившихся за границей молодых людей, которых оказалось в Иене 65 человек, в Лейпциге – 36, и запрещение молодежи выезжать с образовательными целями в чужие края , взамен чего предположено было открыть университет в Дерпте.

Правительственный гнет в царствование Павла

Из ненависти к революционным идеям и к либерализму вообще Павел с настойчивостью маньяка преследовал всякие внешние проявления либерализма. Отсюда война против круглых шляп и сапог с отворотами, которые носились во Франции, против фраков и трехцветных лент. Вполне мирные лица подвергались самым серьезным взысканиям, чиновники прогонялись со службы, частные лица подвергались аресту, многие – высылке из столиц и даже иногда в места более или менее отдаленные. Такие же взыскания налагались за нарушение того странного этикета, соблюдение которого было обязательно при встречах с императором. Благодаря этому этикету встреча с государем считалась несчастьем, которого всячески старались избежать: завидя государя, подданные спешили укрыться за ворота, заборы и т. п.

При таких обстоятельствах сосланные, заключенные в тюрьму и крепости и вообще потерпевшие при Павле за совершенные пустяки считались тысячами, так что, когда Александр, по вступлении на престол, реабилитировал таких лиц, их оказалось по одним сведениям 15 тыс., по другим – более 12 тыс. человек.

Особенно тяжело гнет павловского царствования отразился на армии, начиная с солдат и кончая офицерами и генералами. Бесконечная муштра, суровые наказания за малейшие погрешности во фрукте, бессмысленные приемы обучения, самая неудобная одежда, крайне стеснительная для простого человека, особенно при маршировке, которая должна была тогда доводиться чуть ли не до балетного искусства; наконец, обязательное ношение буклей и кос, смазывавшихся салом и посыпавшихся мукой или кирпичным порошком, – все это усложняло трудность и без того тяжелой солдатской службы, продолжавшейся тогда 25 лет.

Офицерам и генералам приходилось ежечасно дрожать за свою судьбу, так как малейшая неисправность кого-либо из подчиненных могла повлечь за собой самые жестокие последствия и для них, если император был не в духе.

Оценка царствования Павла Карамзиным

Таковы были проявления правительственного гнета, который развился при Павле до высших пределов. Интересен отзыв о Павле, сделанный спустя 10 лет после его смерти строгим консерватором и убежденным сторонником самодержавия Н.М. Карамзиным в его «Записке о древней и новой России», представленной Александру I в 1811 г. в виде возражения на те либеральные реформы, которые Александр тогда замыслил. Являясь антагонистом либерального императора, Карамзин, однако, так охарактеризовал царствование его предшественника: «Павел вошел на престол в то благоприятное для самодержавия время, когда ужасы французской революции излечили Европу от мечтаний гражданской вольности и равенства; но что сделали якобинцы в отношении к республикам, то Павел сделал в отношении к самодержавию; заставил ненавидеть злоупотребления оного. По жалкому заблуждению ума и вследствие многих личных претерпенных им неудовольствий он хотел быть Иоанном IV; но россияне уже имели Екатерину II, знали, что государь не менее подданных должен выполнять свои святые обязанности, коих нарушение уничтожает древние заветы власти с повиновением и низвергает народ со степени гражданственности в хаос частного естественного права. Сын Екатерины мог быть строгим и заслужить благодарность отечества; к неизъяснимому удивлению россиян, он начал господствовать всеобщим ужасом, не следуя никаким уставам, кроме своей прихоти; считал нас не подданными, а рабами; казнил без вины, награждал без заслуг, отнял стыд у казни, у награды – прелесть, унизил чины и ленты расточительностью в оных; легкомысленно истреблял долговременные плоды государственной мудрости, ненавидя в них дело своей матери; умертвил в полках наших благородный дух воинский, воспитанный Екатериной, и заменил его духом капральства. Героев, приученных к победам, учил маршировать, отвратил дворян от воинской службы; презирая душу, уважал шляпы и воротники; имея, как человек, природную склонность к благотворению, питался желчью зла: ежедневно вымышлял способы устрашать людей и сам всех более страшился; думал соорудить себе неприступный дворец – и соорудил гробницу... Заметим, – прибавляет Карамзин, – черту, любопытную для наблюдателя: в сие царствование ужаса, по мнению иноземцев, россияне даже боялись и мыслить; нет! говорили и смело, умолкая единственно от скуки и частого повторения, верили друг другу и не обманывались. Какой-то дух искреннего братства господствовал в столицах; общее бедствие сближало сердца и великодушное остервенение против злоупотребления власти заглушало голос личной осторожности» . Аналогичные отзывы имеются в записках Вигеля и Греча, тоже людей консервативного лагеря...

Следует, однако же, сказать, что «великодушное остервенение» отнюдь не переходило в действие. Общество даже не пыталось выразить свое отношение к Павлу каким-либо общественным протестом. Оно ненавидело молча, но, конечно, именно это настроение дало немногочисленным деятелям переворота 11 марта 1801 г. смелость внезапно устранить Павла.

Экономическое и финансовое положение России в царствование Павла

Хозяйственное положение страны не могло слишком сильно измениться при Павле, ввиду краткости его царствования; финансовое же положение России при нем находилось в сильной зависимости от его внешней политики и тех причудливых изменений, которые в ней происходили. Павел начал с того, что заключил мир с Персией и отменил рекрутский набор, назначенный при Екатерине; отказался от посылки 40 тыс. армии против французской республики, на что Екатерина согласилась в 1795 г. благодаря настояниям английского посла Витворта, и вытребовал назад русские корабли, посланные на помощь английскому флоту. Затем было положено начало погашению ассигнационного долга. Правительство решилось на изъятие части выпущенных на рынок ассигнаций; состоялось торжественное сожжение в присутствии самого Павла ассигнаций на сумму 6 млн. руб. Таким образом, общее количество выпущенных ассигнаций уменьшилось с 157 млн. руб. до 151 млн. руб., т. е. менее чем на 4%, но в этой области, конечно, всякое, даже небольшое, уменьшение имеет значение, ибо свидетельствует о намерении правительства расплачиваться с долгами, а не увеличивать их. В то же время приняты были меры к установлению прочного курса серебряной монеты; был установлен постоянный вес серебряного рубля, который был признан равным весу четырех серебряных франков. Затем важное значение имело восстановление сравнительно свободного таможенного тарифа 1782 г. При этом Павел руководствовался, однако же, не сочувствием к свободной торговле, а поступал так из желания уничтожить изданный Екатериной тариф 1793 г.

Введение нового тарифа должно было послужить к развитию торговых сношений. Для крупной промышленности имело большое значение открытие каменного угля в Донецком бассейне. Это открытие, сделанное на юге России, в стране, бедной лесом, немедленно отразилось на состоянии промышленности в Новороссийском крае. Важное значение для развития внутренних торговых сношении и для подвоза некоторых продуктов к портам имело прорытие при Павле новых каналов, отчасти начатых при Екатерине. В 1797 г. начат и еще при Павле окончен Огинский канал, соединивший бассейн Днестра с Неманом; прорыт Сиверсом канал для обхода о. Ильменя; начат один из приладожских Сясский канал и продолжались работы по сооружению Мариинского канала. При нем же установлено porto franco в Крыму, выгодное для оживления Южного края.

Внешняя политика императора Павла

Но улучшение экономического положения страны продолжалось недолго, и государственным финансам скоро пришлось испытывать новые колебания. В 1798 г. мирное течение дел неожиданно прекратилось. Как раз в это время Наполеон Бонапарт отправился в свой поход в Египет и мимоходом захватил в Средиземном море остров Мальту. Мальта, принадлежавшая Мальтийскому ордену, имела неприступную крепость, но гроссмейстер ордена по неизвестным побуждениям (подозревалась измена) сдал крепость без боя, забрал архив, ордена и драгоценности и удалился в Венецию, Петербургское приорство, состоявшее под покровительством Павла, объявило гроссмейстера низложенным, а через некоторое время, ко всеобщему удивлению, Павел, считавший себя главой православной церкви, принял лично на себя гроссмейстерство в этом католическом ордене, подчиненном папе. Сохранялось предание, что этот странный шаг в уме Павла соединялся с фантастическим предприятием – с повсеместным уничтожением революции в корне путем объединения всех дворян всех стран света в Мальтийском ордене. Так ли это было, – трудно решить; но, конечно, идея эта осуществления не получила. Объявив войну Франции и не желая выступать единолично, Павел помог английскому министру Питу создать довольно сильную коалицию против Франции. Он вступил в союз с Австрией и Англией, которые находились тогда с Францией во враждебных или натянутых отношениях, затем привлечены были к коалиции королевство Сардинское и даже Турция, потерпевшая от вторжения Наполеона в Египет и Сирию. Союз с Турцией был заключен на очень выгодных для России условиях и при последовательной политике мог бы иметь большое значение. Ввиду того что французскими войсками заняты были разные турецкие земли (между прочими – Ионические острова), решено было изгнать французов оттуда соединенными силами, и для этого Порта согласилась пропустить и на будущее время пропускать через Константинопольский и Дарданелльский проливы не только русские торговые суда, но и военные корабли, беря на себя в то же время обязательство не пропускать иностранных военных судов в Черное море. Сила этого договора должна была продолжаться восемь лет, после чего он мог быть возобновлен по взаимному соглашению договаривающихся сторон. Русский флот тотчас же воспользовался этим правом и, провезя через проливы значительный десант на военных судах, занял Ионические острова, которые после того находились под властью русских до Тильзитского мира (т. е. до 1807 г.).

На континенте Европы предстояло действовать против французских армий в союзе с австрийцами и англичанами. Павел, следуя совету австрийского императора, назначил Суворова начальствовать над соединенными армиями России и Австрии. Суворов в это время был в опале и жил в своем имении под надзором полиции: он относился отрицательно к военным нововведениям Павла и умел дать ему это почувствовать под маской шуток и дурачеств, за что и поплатился опалой и ссылкой.

Теперь Павел обратился к Суворову от своего имени и от имени австрийского императора. Суворов с радостью принял начальствование над армией. Этот поход его ознаменовался блестящими победами в Северной Италии над французскими войсками и знаменитым переходом через Альпы.

Но когда северная Италия была очищена от французов, Австрия решила, что с нее этого довольно, и отказалась оказывать поддержку Суворову в дальнейших его планах. Таким образом, Суворов не мог осуществить своего намерения вторгнуться во Францию и идти на Париж. Эта «австрийская измена» привела к поражению русского отряда генерала Римского-Корсакова французами. Павел пришел в крайнее негодование, отозвал армию, и таким образом война России с Францией фактически здесь прекратилась. Русский корпус, посланный против французов в Голландию, не был достаточно подкреплен англичанами, которые не выплачивали своевременно и денежных субсидий, к чему обязаны были договором, что также вызвало негодование Павла, который отозвал свой войска и с этого пункта.

Между тем Наполеон Бонапарт возвратился из Египта, чтобы совершить свой первый государственный переворот: 18 брюмера он сверг законное правительство директории и сделался первым консулом, т. е. в сущности фактическим государем во Франции. Павел, видя, что дело идет, таким образом, к восстановлению монархической власти, хотя и со стороны «узурпатора», переменил свое отношение к Франции, ожидая, что Наполеон разделается с остатками революции. Наполеон же, со своей стороны, ловко ему угодил, отправив без размена всех русских пленных на родину на французский счет и снабдив их подарками. Это тронуло рыцарское сердце Павла, и, надеясь на то, что Наполеон окажется его единомышленником и во всех прочих вопросах, Павел вступил с ним в переговоры о мире и о союзе против Англии, которой Павел приписывал неудачу своих войск в Голландии. Наполеону было тем легче восстановить его против Англии, что в это время англичане отобрали Мальту у французов, но не вернули ее ордену.

Немедленно, игнорируя всякие международные трактаты, Павел наложил эмбарго (арест) на все английские торговые суда, ввел резкие изменения в таможенном тарифе и в конце концов совершенно запретил вывоз и ввоз товаров в Россию не только из Англии, но и из Пруссии, так как Пруссия находилась в сношениях с Англией. Этими мерами, направленными против англичан, Павел произвел потрясение во всей русской торговле. Он не ограничился при этом таможенными стеснениями, но приказал даже в лавках арестовывать все английские товары, чего никогда не делалось в подобных обстоятельствах. Подзадориваемый Наполеоном и не довольствуясь этим рядом враждебных действий против Англии, Павел решил, наконец, уязвить ее в самое больное место: он решил завоевать Индию, полагая, что сделает это легко, отправив туда одних казаков. И вот по его приказу 40 полков донских казаков внезапно отправляются на завоевание Индии, взяв с собой двойной комплект лошадей, но без фуража, зимой, без верных карт, через непроходимые степи. Разумеется, это войско было обречено на погибель. Бессмыслие этого акта настолько, было очевидно для современников Павла, что княгиня Ливен, жена приближенного генерал-адъютанта Павла, в своих мемуарах утверждает даже, что эта затея была предпринята Павлом с целью намеренного уничтожения казачьего войска, в котором он заподозрил вольнолюбивый дух. Это предположение, конечно, неверно, но оно показывает, какие мысли могли приписываться Павлу его приближенными. К счастью, этот поход начался за два месяца до устранения Павла, и Александр, едва вступив на престол, уже в самую ночь переворота поспешил послать фельдъегеря, чтобы вернуть злополучных казаков; оказалось, что казаки не успели еще дойти до русской границы, но успели уже потерять значительную часть своих лошадей...

Факт этот особенно ярко рисует безумие Павла и те страшные последствия, какие могли иметь те меры, которые он предпринимал. На состоянии финансов все эти походы и войны последних двух лет царствования Павла, разумеется, отразились самым пагубным образом. В начале своего царствования Павел сжег, как мы видели, на 6 млн. ассигнаций, но война потребовала экстренных расходов. Павлу пришлось опять прибегнуть к выпуску ассигнаций, так как иных средств для ведения войны не было. Таким образом, к концу его царствования общая сумма выпущенных ассигнаций с 151 млн. поднялась до 212 млн. руб., что окончательно уронило курс бумажного рубля.

Итоги царствования Павла

Подводя теперь итоги правлению Павла, мы видим, что границы государственной территории остались при нем в прежнем виде. Правда, грузинский царь, теснимый Персией, в январе 1801 г. заявил о своем желании перейти в подданство России, но окончательное присоединение Грузии состоялось уже при Александре.

Что касается положения населения, то как ни вредны были многие из предпринятых Павлом мер, за четыре года глубоких изменений они произвести не могли. Самым печальным изменением в положении крестьян было, конечно, перечисление из состава казенных крестьян в состав крепостных тех 530 тыс. душ, которых Павел успел раздать частным лицам,

Что же касается торговли и промышленности, то, несмотря на целый ряд благоприятных условий в начале царствования, к концу его заграничная торговля была совершенно погублена, внутренняя же находилась в самом хаотическом состоянии. Еще больший хаос получился в состоянии высшего и губернского управления.

В таком положении было государство, когда Павел перестал существовать.

См. записку Павла об этом, найденную в 1826 г. в бумагах имп. Александра. Она напечатана в т. 90. «Сбор. Рус. ист. общ.», стр. 1–4. В настоящее время правительственная деятельность Павла подвергнута новому изучению и пересмотру в книге проф. В. М. Клочкова, отнесшегося к ней весьма благоприятно. Несмотря на собранный г. Клочковым значительный материал в подтверждение его апологетического отношения к этой деятельности, я не могу признать его выводы убедительными и в общем остаюсь при своем прежнем взгляде на царствование Павла. Свое мнение о работе г. Клочкова я изложил в особой рецензии, напечатанной в «Русской мысли» за 1917 г., №2.

Здесь следует, впрочем, упомянуть, что в числе отмен принятых Екатериной мер были и добрые дела. Сюда относятся: освобождение Новикова из Шлиссельбурга, возвращение Радищева из ссылки в Илимск и торжественное освобождение из плена с особыми почестями Костюшки и других содержавшихся в Петербурге пленных поляков.

Положение казенных крестьян Павел действительно стремился урегулировать и улучшить, как это видно из исследования г. Клочкова, но все относящиеся к этому предположения оставались, в сущности, лишь на бумаге вплоть до образования при имп. Николае министерства государственных имуществ с гр. Киселевым во главе.

Первый том соч. Шторха «Gemälde des Russischen Reichs» вышел в 1797 г. в Риге, остальные тома печатались заграницей; но Шторх был persona grata при дворе Павла: он был личным чтецом имп. Марии Федоровны и книгу свою (1-й том) посвятил Павлу.

«Русский архив» за 1870 г., стр. 2267– 2268. Есть отдельное издание под ред. г. Сиповского. СПб., 1913.

Ночь с 5 на 6 ноября 1796 года в Санкт-Петербурге выдалась неспокойной. Императрицу Екатерину II хватил удар. Все произошло так неожиданно, что она не успела сделать никаких распоряжений о наследнике.

По петровскому закону о престолонаследии, император имел право назначать наследника по своему желанию. Желание Екатерины на сей счет‚ хотя и негласное‚ было давно известно: она хотела видеть на троне своего внука Александра. Но, во-первых‚ не смогли (или не захотели) найти официального завещания‚ составленного в пользу великого князя. Во-вторых‚ 15-летний Александр сам не высказывал активного желания царствовать. И, в-третьих‚ у императрицы был законный сын‚ отец Александра‚ великий князь Павел Петрович‚ чье имя уже с утра не сходило с уст придворных.

Павел приехал в Зимний посреди ночи в сопровождении сотни солдат гатчинского полка и сразу же прошел в спальню к матери‚ чтобы убедиться в том‚ что она действительно при смерти. Его вступление во дворец походило на штурм. Расставленные повсюду караулы в немецких мундирах вызывали шок у придворных‚ привыкших к изящной роскоши последних лет екатерининского двора. Императрица была еще жива в то время‚ как наследник и Безбородко‚ запершись в ее кабинете‚ жгли в камине какие-то бумаги. На площади под окнами дворца было заметно оживление. Горожане печалились о кончине «матушки-государыни»‚ однако шумно выражали свою радость‚ узнав, что царем станет Павел. То же было слышно и в солдатских казармах. Только в придворной среде было совсем невесело. По свидетельству графини Головиной‚ многие, узнав о смерти Екатерины и восшествии ее сына на трон, без устали повторяли: «Пришел конец всему: и ей‚ и нашему благополучию». Но для того чтобы понять, что же за человек оказался на российском престоле в тот ноябрьский день 1796 года‚ надо внимательно присмотреться к истории его жизни.

Он ждал 34 года

Эта история начинается 20 сентября 1754 года‚ когда в семье наследника русского престола произошло давно ожидаемое и даже требуемое событие: у дочери Петра I, русской императрицы Елизаветы Петровны родился внучатый племянник Павел. Бабушка была гораздо больше обрадована этим, чем отец ребенка, племянник императрицы, Гольштейн-Готторпский герцог Карл-Петр-Ульрих (великий князь Петр Федорович) и тем более мать новорожденного, София-Фредерика-Августа, принцесса Ангальт-Цербстская (великая княгиня Екатерина Алексеевна).

Принцессу выписали из Германии в качестве родильной машины. Машина оказалась с секретом. С первых дней своего приезда захудалая Цербстская принцесса поставила перед собой задачу добиться верховной власти в России. Честолюбивая немка понимала, что с рождением сына ее и без того слабые надежды на российский престол рушатся. Все последующие взаимоотношения матери и сына так и складывались – как отношения политических противников в борьбе за власть. Что до Елизаветы, то она сделала все возможное, чтобы расширить пропасть между ними: особенные знаки внимания новорожденному, подчеркнутая холодность к великой княгине, которую и раньше-то не очень баловали вниманием. Намек ясен: произвела на свет то, что заказывали, – можешь уходить со сцены. Понимала ли Елизавета Петровна, что она делает? Во всяком случае, в конце царствования она изменила свое отношение к невестке, окончательно махнув рукой на племянника. Она увидела, что скромная Цербстская принцесса превратилась в важную политическую фигуру при русском дворе, оценила ее работоспособность и организаторский талант. Слишком поздно поняла Елизавета, какого серьезного врага она создала своему любимому внуку, но времени на исправление ошибок уже не оставалось.

Елизавета Петровна умерла 24 декабря 1761 года, когда Павлу было всего 7 лет. Эти первые семь лет, наверное, были счастливейшими в его жизни. Ребенок рос окруженный вниманием и заботой многочисленной дворцовой прислуги, в основном русской. В раннем детстве великий князь редко слышал иностранную речь. Императрица баловала внука, проводила с ним много времени, особенно в последние два года. Образ доброй русской бабушки, иногда приходившей проведать его даже ночью, навсегда остался в памяти великого князя. Изредка заходил к нему и отец, почти всегда пьяный. Он глядел на сына с оттенком какой-то грустной нежности. Их отношения нельзя было назвать близкими, но Павлу было обидно видеть, как окружающие открыто пренебрегают отцом и смеются над ним. Это сочувствие и жалость к отцу многократно возросли после его короткого царствования, завершившегося дворцовым переворотом в пользу Екатерины.

Смерть Елизаветы, неожиданное исчезновение Петра, туманные слухи о его насильственной смерти потрясли восьмилетнего мальчика. Позднее жалость к убитому отцу переросла в самое настоящее поклонение. Подросший Павел очень любил читать шекспировские трагедии и втихомолку сравнивал себя с принцем Гамлетом, призванным отомстить за отца. Но реальная жизнь осложнялась тем, что у «российского Гамлета» не было коварного дяди и обманутой матери. Злодеем, причем не скрывавшим причастности к убийству, была сама мать.

Известно, какой тяжелый отпечаток накладывает на всю жизнь человека нехватка или отсутствие материнской ласки. Трудно представить себе те разрушения, которые должна была произвести в чувствительной душе Павла многолетняя незатухающая война с собственной матерью. Причем Екатерина первой наносила удары и всегда одерживала победу. Захватив престол, Екатерина поторопилась выместить все свои восемнадцатилетние унижения при русском дворе, и самой удобной и безопасной мишенью оказался маленький Павел. Ему припомнили и мягкость отца, и ласки бабушки. Но слишком многие из тех, кто поддержал переворот, надеялись на воцарение наследника вскоре после его совершеннолетия. И Екатерина уступила, твердо решив в глубине души не допускать Павла к трону. Так много претерпевшая от «государственного» подхода Елизаветы новая императрица открыто взяла его на вооружение.

Первым делом наследника постарались лишить всякого систематического образования. Первый, полюбившийся Павлу наставник, Порошин, был вскоре уволен, а новые искусно подобранные учителя не просвещали Павла, а, скорее, перегружали его детский ум множеством непонятных и разрозненных подробностей, ни о чем не дававших ясного представления. К тому же, многие из них догадывались о своей роли и смело преподавали по принципу «чем скучнее, тем лучше». Здесь особенно усердствовал преподаватель «государственных наук» Григорий Теплов, заваливший подростка судебными делами и статистическими отчетами. После этих занятий Павел всю жизнь ненавидел черновую кропотливую работу с документами, стараясь разрешить любую проблему как можно быстрее, не вникая в ее суть. Немудрено, что после семи лет такого «образования», дополненного тяжелыми впечатлениями от редких встреч с матерью, сыпавшей «остроумными замечаниями» по поводу его умственного развития, у ребенка сформировался капризный и раздражительный характер. О своенравных поступках наследника поползли слухи при дворе, и многие серьезно задумывались о последствиях его возможного правления. Екатерина блестяще выиграла первую схватку.

Но Павел был слишком мал для ответных ударов. Он рос под присмотром русского дипломата Никиты Панина, выбранного воспитателем еще Елизаветой. Панин провел с мальчиком 13 лет и искренне к нему привязался. Из всей российской придворной знати он лучше всего мог понять причины странного поведения наследника и горячо поддерживал идею о передаче ему престола.

Екатерина, стремясь рассорить едва достигшего совершеннолетия сына с наставником, окончательно прекращает его учебные занятия и в 1773 году самовластно женит сына на Гессен-Дармштадтской принцессе Вильгельмине (получившей в крещении имя Наталья Алексеевна). Однако новая великая княгиня оказалась очень решительной женщиной и прямо подталкивала Павла к захвату власти, от которой он отказывался. Во главе заговора оказался Панин. Он, на беду наследника, был еще и крупным масоном, первым российским конституционалистом. Переворот был обречен на неудачу. Екатерина имела слишком много восхищенных поклонников и добровольных помощников при дворе. Когда в 1776 году императрица узнала, что на трон может взойти ее сын, да еще с конституцией, меры были приняты незамедлительно. Панина отстранили от государственных дел (казнить нельзя: он слишком крупная политическая фигура), ему запретили видеться с наследником. Великая княгиня Наталья умерла после неудачных родов (предположительно, она была отравлена по приказу императрицы). Через шесть лет Павел потерял и Панина. Сам великий князь на 20 лет отправился не то в ссылку, не то в изгнание – из Санкт-Петербурга в Гатчину. Больше он был не опасен.

Эти 20 лет окончательно сформировали характер Павла. Его вторично женили на Вюртембергской принцессе Софии (Марии Федоровне) с той же целью, как некогда его отца. Двух родившихся следом детей – Александра и Константина – Екатерина отобрала у родителей и воспитывала старшего как будущего наследника. Изредка Екатерина вызывала сына в столицу для участия в подписании дипломатических документов, чтобы еще раз унизить его в присутствии окружающих. Запертый в Гатчине, он был полностью лишен доступа даже к самым незначительным государственным делам и без устали муштровал на плацу свой полк – единственное, чем он мог по-настоящему управлять. Были прочитаны все книги, которые можно было достать. Особенно увлекали его исторические трактаты и романы о временах европейского рыцарства. Наследник и сам иногда был не прочь поиграть в Средневековье. Забава тем более простительная‚ что при материнском дворе в моде были совсем другие игры. Каждый новый фаворит стремился перещеголять предшественника в просвещенном изысканном цинизме. Наследнику оставалось одно – ждать. Не желание власти, а постоянный страх смерти от руки убийц, нанятых матерью, вот что мучило Павла. Кто знает, может быть, в Петербурге императрица ничуть не меньше опасалась дворцового переворота? И может быть, желала смерти своему сыну…

Между тем общее положение империи, несмотря на ряд блестящих внешнеполитических успехов Екатерины II и ее соратников, оставалось весьма тяжелым. XVIII столетие вообще во многом было решающим для судьбы России. Реформы Петра I поставили ее в ряд ведущих мировых держав‚ продвинув ее на столетие вперед в техническом отношении. Однако те же реформы разрушили древние основы русского государства – прочные социальные и культурные связи между сословиями, в целях укрепления государственного аппарата противопоставив интересы помещиков и крестьян. Крепостное право окончательно превратилось из особой «московской» формы социальной организации (служебной повинности) в стандартную аристократическую привилегию. Это положение было крайне несправедливо. Ведь после смерти Петра российское дворянство несло все меньше тягот служебного сословия, продолжая активно противиться всеобщему уравнению в правах. К тому же дворянство‚ которое со времен Петра захлестнул поток западноевропейской культуры‚ все больше отрывалось от традиционных для России ценностей‚ все меньше способно было понять нужды и чаяния собственного народа‚ произвольно истолковывая их в духе новомодных западных философских учений. Культура высших и низших слоев населения уже при Екатерине начала развиваться обособленно‚ грозя со временем разрушить национальное единство. Восстание Пугачева показало это очень наглядно. Что же могло спасти Россию от внутреннего разлома или хотя бы отодвинуть его?

Православная Церковь‚ обычно объединявшая русский народ в тяжелые времена‚ еще со времен Петра I была почти лишена возможности серьезно влиять на развитие событий и политику государственной власти. К тому же она не пользовалась авторитетом в среде «просвещенного сословия». В начале XVIII века монастыри фактически отстранили от дела образования и науки, переложив его на новые, «светские», структуры (до этого Церковь успешно выполняла просветительские задачи почти семь столетий!), а в середине века государство отняло у них богатейшие, населенные зажиточными крестьянами земли. Отняло лишь затем, чтобы получить новый ресурс для продолжения политики беспрерывных земельных раздач растущей как на дрожжах военно-дворянской корпорации. Но если прежние, окраинные раздачи и переделы земель действительно укрепляли государство, то мгновенное уничтожение десятков старейших в нечерноземной России центров культурного сельского хозяйства и торговли (большинство ярмарок было приурочено к праздникам покровительствовавших им православных обителей), бывших одновременно центрами независимого мелкого кредита, благотворительности и широкой социальной помощи, вело лишь к дальнейшему подрыву местных рынков и экономической мощи страны в целом.

Русский язык и общенациональная культура‚ позволившие в свое время спасти культурную целостность России от раздробленности на княжества‚ тоже были не в почете при дворе. Оставалось государство‚ бесконечное укрепление которого было завещано Петром всем своим наследникам. Машина бюрократического аппарата‚ запущенная Петром‚ обладала такой мощностью‚ что в перспективе была способна сокрушить любые сословные привилегии и перегородки. К тому же она опиралась на единственный древний принцип‚ не нарушенный Петром и свято чтившийся большинством населения России‚ – принцип самодержавия (неограниченного суверенитета верховной власти). Но большинство преемников Петра были слишком слабы или нерешительны‚ чтобы использовать этот принцип во всей своей полноте. Они покорно следовали в фарватере дворянской сословной политики‚ ловко используя противоречия между придворными группами для того‚ чтобы хоть немного усилить свою власть. Екатерина довела это лавирование до совершенства. Конец XVIII столетия считается «золотым веком российского дворянства». Оно было сильным‚ как никогда‚ и спокойным в сознании своей силы. Но открытым оставался вопрос: кто в интересах страны рискнет нарушить это спокойствие?

Чего он хотел?

7 ноября 1796 года «золотой век российского дворянства» закончился. На престол вступил император, имевший свои представления о значении сословий и государственных интересах. Во многом эти представления были построены «от противного» – в противовес принципам Екатерины. Однако немало было продумано самостоятельно, благо на размышления было отведено 30 лет. А главное – накопился большой запас энергии, долго не имевший выхода. Итак, переделать все по-своему и как можно скорее! Очень наивно, но не всегда бессмысленно.

Хотя Павел не любил слово «реформа» не меньше‚ чем слово «революция»‚ он никогда не сбрасывал со счетов того‚ что со времен Петра Великого российское самодержавие всегда находилось в авангарде перемен. Примеривая на себя роль феодального сюзерена‚ а позднее – цепь великого магистра Мальтийского ордена‚ Павел всецело оставался человеком нового времени‚ мечтающим об идеальном государственном устройстве. Государство должно быть преобразовано из аристократической вольницы в жесткую иерархическую структуру‚ во главе которой находится царь‚ обладающий всеми возможными властными полномочиями. Сословия‚ классы‚ социальные слои постепенно теряют особые неотчуждаемые права‚ полностью подчиняясь лишь самодержцу‚ олицетворяющему небесный Божий закон и земной государственный порядок. Аристократия должна постепенно исчезнуть‚ как и лично зависимое крестьянство. На смену сословной иерархии должны прийти равноправные подданные.

Французская революция не только усилила неприязнь Павла к философии Просвещения XVIII века‚ но и лишний раз убедила его в том‚ что российскому государственному механизму требуются серьезные изменения. Екатерининский просвещенный деспотизм, по его мнению, медленно‚ но верно вел страну к гибели‚ провоцируя социальный взрыв‚ грозным предвестником которого был Пугачевский бунт. И для того чтобы избежать этого взрыва‚ необходимо было не только ужесточить режим‚ но и срочно провести реорганизацию системы управления страной. Заметим: Павел единственный из самодержавных реформаторов после Петра планировал начать ее «сверху» в буквальном смысле слова‚ то есть урезать права аристократии (в пользу государства). Конечно‚ крестьяне в таких переменах поначалу оставались молчаливыми статистами‚ их еще долго не собирались привлекать к управлению. Но хотя по приказу Павла было запрещено употреблять в печатных изданиях слово «гражданин»‚ он больше чем кто-либо другой в XVIII веке старался сделать крестьян и мещан гражданами‚ выводя их за рамки сословного строя и «прикрепляя» непосредственно к государству.

Программа достаточно стройная‚ соответствующая своему времени, но совершенно не учитывавшая амбиций российского правящего слоя. Именно это трагическое несоответствие‚ порожденное гатчинской изоляцией и пережитыми душевными волнениями‚ было принято современниками‚ а вслед за ними и историками за «варварскую дикость»‚ даже за сумасшествие. Тогдашние столпы российской общественной мысли (за исключением амнистированного Радищева)‚ испуганные революцией, стояли либо за то‚ чтобы проводить дальнейшие реформы за счет крестьян‚ либо не проводить их вообще. Если бы в конце XVIII века уже существовало понятие «тоталитаризм»‚ современники не задумались бы применить его к павловскому режиму. Но политическая программа Павла была не более утопична‚ чем философия его времени. XVIII век – век расцвета социальных утопий. Дидро и Вольтер предрекали создание просвещенными монархами унитарного государства на основе Общественного договора и видели элементы своей программы в реформах начала царствования Екатерины. Если приглядеться‚ действительным сторонником идеи единого равноправного государства явился ее сын‚ ненавидевший французских «просветителей». При этом его политическая практика оказалась не более жестокой‚ чем демократический террор французского Конвента или последовавшие за ним контрреволюционные репрессии Директории и Наполеона.

Первой «жертвой» преобразований уже в 1796-м стала армия. Уже много раз ученые и журналисты разбирали пресловутое «гатчинское наследство»: парады, парики, палки и т. п. Но стоит вспомнить и о распущенном рекрутском наборе 1795 года, половина которого была украдена офицерами для своих имений; о поголовной ревизии ведомства снабжения армии, выявившей колоссальные воровство и злоупотребления; о последовавшем сокращении военного бюджета; о превращении гвардии из придворной охраны в боевую единицу. (На смотр 1797 года был вызван весь личный офицерский состав, что положило конец службе в имениях и записи в полковые списки неродившихся младенцев, вроде пушкинского Гринева.) Те же бесконечные парады и маневры положили начало регулярным учениям русской армии (что очень пригодилось потом, в эпоху наполеоновских войн), до этого сидевшей на зимних квартирах в отсутствие войны. При Павле солдат, безусловно, больше гоняли на плацу, строже наказывали, но в тоже время их наконец стали регулярно кормить и тепло одевать зимой, что принесло императору небывалую популярность в войсках. Но больше всего офицеров возмутило введение телесных наказаний. Не вообще солдатам, а конкретно для благородного сословия. Это пахло нездоровым сословным равенством.

Помещиков тоже попробовали прижать. Впервые крепостные крестьяне стали приносить императору личную присягу (раньше за них это делал помещик). При продаже запрещали разделять семьи. Вышел знаменитый указ-манифест «о трехдневной барщине», текст которого, в частности, гласил: «Закон Божий, в Десятословии нам преподанный, научает нас седьмой день посвящать Богу; почему в день настоящий, торжеством веры прославленный и в который мы удостоились воспринять священное миропомазание и царское на прародительском престоле нашем венчание, почитаем долгом нашим пред Творцом всех благ Подателем подтвердить во всей империи нашей о точном и непременном сего закона исполнении, повелевая всем и каждому наблюдать, дабы никто и ни под каким видом не дерзал в воскресные дни принуждать крестьян к работам…»

Хотя речь еще не шла об отмене или даже серьезном ограничении крепостного права, просвещенные земле- и душевладельцы забеспокоились: как может власть, пусть даже царская, вмешиваться в то, как они распоряжаются своей наследственной собственностью? Екатерина такого себе не позволяла! Эти господа пока не понимали, что крестьяне – основной источник государственного дохода, и потому разорять их невыгодно. А вот помещиков не худо бы заставить оплатить расходы на содержание выборных органов местного управления, ведь они состоят исключительно из дворянства. Было и еще одно покушение на «священное право благородного сословия» – свободу от налогообложения.

Между тем общее налоговое бремя облегчилось. Отмена хлебной повинности (по свидетельству русского агронома А.Т. Болотова, произведшая «благодетельные действия во всем государстве») сопровождалась сложением недоимок за 1797 год и льготной продажей соли (до середины XIX века соль фактически была народной валютой). В рамках борьбы с инфляцией дворцовые расходы сокращались в 10 (!) раз, значительная часть серебряных дворцовых сервизов была перелита на монету, пущенную в оборот. Параллельно из обращения за государственный счет была выведена необеспеченная масса бумажных денег. На Дворцовой площади сожгли свыше пяти миллионов рублей ассигнациями.

Чиновничество также было в страхе. Взятки (при Екатерине дававшиеся открыто) искоренялись беспощадно. Особенно это касалось столичного аппарата, который сотрясали постоянные проверки. Неслыханное дело: служащие должны не опаздывать и весь рабочий день находиться на своем месте! Сам император вставал в 5 утра, слушал текущие доклады и новости, а потом вместе с наследниками отправлялся ревизовать столичные учреждения и гвардейские части. Сократилось количество губерний и уездов, а стало быть, и количество бюрократов, необходимых для заполнения соответствующих мест.

Православная Церковь тоже получила определенные надежды на религиозное возрождение. Новый император, в отличие от своей матери, был не равнодушен к Православию. Его законоучитель и духовный наставник будущий митрополит Платон (Левшин), венчавший потом Павла на царство, так писал о его вере: «Высокий воспитанник, по счастью, всегда был к набожности расположен, и рассуждение ли, разговор ли относительно Бога и веры были ему всегда приятны. Сие, по примечанию, ему внедрено было с млеком покойною императрицей Елизаветой Петровной, которая горячо любила его и воспитывала приставленными от нее весьма набожными женскими особами».

По некоторым свидетельствам, император нередко проявлял черты прозорливости под видом юродства. Так, известен из мемуарной литературы случай, когда Павел Петрович повелел отправить в Сибирь офицера, неудовлетворительно выступившего на военных маневрах, но, склонившись на просьбы окружающих о помиловании, все-таки воскликнул: «Я чувствую, что человек, за которого вы просите, – негодяй!». Впоследствии открылось, что этот офицер убил собственную мать. Еще один случай: офицер-гвардеец, имевший жену и детей, решил увозом овладеть молодой девушкой. Но та не соглашалась ехать без венчания. Тогда товарищ этого офицера по полку переоделся священником и разыграл тайный обряд. Через некоторое время оставленная с прижитым от соблазнителя ребенком женщина, разузнав, что ее мнимый муж имеет законную семью, обратилась с жалобой к государю. «Император вошел в положение несчастной, – вспоминала Е.П. Янькова, – и положил замечательное решение: похитителя ее велел разжаловать и сослать, молодую женщину признать имеющею право на фамилию соблазнителя и дочь их законную, а венчавшего офицера постричь в монахи. В резолюции было сказано, что “так как он имеет склонность к духовной жизни, то и послать его в монастырь и постричь в монахи”. Офицера отвезли куда-то далеко и постригли. Он был вне себя от такой неожиданной развязки своего легкомысленного поступка и жил совсем не по-монашески, но потом благодать Божия коснулась его сердца; он раскаялся, пришел в себя и, когда был уже немолод, вел жизнь самую строгую и считался опытным и весьма хорошим старцем».

Все это, правда, не помешало Павлу принять титул главы католического Мальтийского ордена. Однако сделано это было не только по политическим соображениям. Это была попытка воскресить в рамках ордена (кстати, никогда до этого не подчинявшегося папе Римскому) древнее византийское братство святого Иоанна Предтечи, из которого и возникли когда-то иерусалимские «госпитальеры». Кроме того, стоит отметить, что Мальтийский орден в целях самосохранения сам отдал себя под покровительство России и императора Павла. 12 октября 1799 года в Гатчину торжественно были принесены святыни ордена: десница святого Иоанна Крестителя, частица Креста Господня и Филермская икона Божией Матери. Всеми этими сокровищами Россия обладала вплоть до 1917 года.

Вообще Павел – первый император, смягчивший в своей политике линию Петра I на ущемление прав Церкви во имя государственных интересов. Он прежде всего стремился к тому, чтобы священство имело более «соответственные важности сана своего образ и состояние». Так, когда Святейший Синод сделал представление об избавлении священников и диаконов от телесных наказаний, император утвердил его (оно не успело вступить в законную силу до 1801 года), продолжая придерживаться практики восстановления подобных наказаний для дворян-офицеров.

Предпринимались меры к улучшению быта белого духовенства: состоящим на штатном жаловании были увеличены оклады, а там, где не было установлено жалование, на прихожан возложили заботу по обработке священнических наделов, которую можно было заменить соответствующим хлебным взносом натурой или денежной суммой. В 1797 и 1799 годах штатные оклады из казны на духовное ведомство по годовым государственным сметам были увеличены вдвое против прежнего. Казенные дотации духовенству, таким образом, достигли почти одного миллиона рублей. Кроме того, в 1797 году были удвоены участки земли для архиерейских домов. Дополнительно (впервые со времен екатерининской секуляризации!) архиереям и монастырям были отведены мельницы, рыбные ловли и другие угодья. Впервые в истории России были узаконены меры для обеспечения вдов и сирот духовного сословия.

При императоре Павле военное духовенство было выделено в особое ведомство и получило своего главу – протопресвитера армии и флота. Вообще для поощрения к более ревностному исполнению своего служения императором был введен порядок награждения духовных лиц орденами и знаками внешнего отличия. (Сейчас этот порядок глубоко укоренился в Церкви‚ но тогда он вызвал некоторое смущение.) По личному почину государя был учрежден и наградной наперсный крест. До революции на обратной стороне всех синодальных крестов стояла буква «П» – инициал Павла Петровича. При нем были также учреждены духовные академии в Петербурге и в Казани и несколько новых семинарий.

Неожиданно получил часть гражданских прав и такой большой слой российского общества‚ как раскольники. Государь впервые пошел на компромисс в этом вопросе и позволил лояльно настроенным старообрядцам иметь свои молельные дома и служить в них по древнему обычаю. Старообрядцы (разумеется, далеко не все), в свою очередь, готовы были признать синодальную Церковь и принять от нее священников. В 1800 году окончательно было утверждено положение о единоверческих церквях.

Возродились и петровские традиции сотрудничества с купечеством. Учреждение коммерц-коллегии в конце 1800 года выглядело как начало глобальной реформы управления. Еще бы‚ ведь 13 из 23 ее членов (больше половины!) выбирались купцами из своей среды. И это в то время‚ когда дворянские выборы были ограничены. Естественно‚ Александр‚ придя к власти (между прочим‚ с лозунгом конституции), отменил это демократическое распоряжение одним из первых.

Но никому из наследников Павла и в голову не пришло отменять важнейший из принятых им государственных актов – закон 5 апреля 1797 года о престолонаследии. Этим законом была наконец закрыта роковая брешь‚ пробитая Петровским указом 1722 года. Отныне наследование престола (только по мужской линии!) приобретало четкий юридический характер‚ и никакая Екатерина или Анна не могли уже претендовать на него самочинно. Значение закона столь велико‚ что Ключевский‚ к примеру‚ назвал его «первым положительным основным законом в нашем законодательстве»‚ ведь он, укрепляя самодержавие как институт власти‚ ограничивал произвол и амбиции отдельных личностей, служил своеобразной профилактикой возможных переворотов и заговоров.

Разумеется, рядом с серьезными нововведениями можно заметить и громадное количество подробно расписанных мелочей: запрещение некоторых видов и фасонов одежды, указания, когда горожане должны вставать и ложиться спать, как надо ездить и ходить по улицам, в какой цвет красить дома… И за нарушения всего этого – штрафы, аресты, увольнения. С одной стороны, сказались роковые уроки Теплова: император не умел отделить мелких дел от крупных. С другой – то, что кажется нам мелочами (фасон шляп), в конце XVIII века имело важную символическую нагрузку и демонстрировало окружающим приверженность к той или иной идеологической партии. В конце концов, «санкюлоты» и «фригийские колпаки» родились отнюдь не в России.

Пожалуй, главная отрицательная черта Павловского правления – неровное доверие к людям, неумение подбирать друзей и соратников и расставлять кадры. Все окружающие – от наследника престола Александра до последнего петербургского поручика – были под подозрением. Император менял высших сановников так быстро, что они не успевали войти в курс дела. За малейшую провинность могла последовать опала. Впрочем, император умел быть и великодушным: из тюрьмы был освобожден Радищев; ссора с Суворовым закончилась тем, что Павел просил прощения (а потом произвел полководца в генералиссимусы); убийце отца Алексею Орлову было назначено «суровое» наказание – идти несколько кварталов за гробом своей жертвы, сняв шляпу.

И все же кадровая политика императора была в высшей степени непредсказуемой. Самые преданные ему люди жили в той же постоянной тревоге за свое будущее, что и записные придворные негодяи. Насаждая беспрекословное подчинение, Павел часто терял честных людей в своем окружении. На смену им приходили подлецы, готовые выполнить любой поспешный указ, окарикатурив императорскую волю. Сначала Павла боялись, но потом, видя бесконечный поток плохо исполнявшихся указов, начали над ним тихонько посмеиваться. Еще 100 лет назад насмешки над подобными преобразованиями дорого бы обошлись весельчакам. Но Павел не имел такого непререкаемого авторитета, как его великий прадед, в людях же разбирался хуже. Да и Россия была уже не та, что при Петре: тогда она покорно сбривала бороды, теперь возмущалась запрещением носить круглые шляпы.

Вообще все общество было возмущено. Мемуаристы потом представили это настроение как единый порыв, но причины возмущения были часто противоположны. Боевые офицеры школы Суворова были раздражены новой военной доктриной; такие генералы, как Бенигсен, беспокоились о сокращении своих доходов за счет казны; гвардейская молодежь была недовольна новым строгим уставом службы; высшая знать империи – «екатерининские орлы» – лишены возможности смешивать государственные интересы и личную выгоду, как в былые времена; чиновники рангом пониже все же воровали, но с большой оглядкой; городские обыватели злились на новые указы о том, когда они должны гасить свет. Тяжелее всего приходилось просвещенным «новым людям»: они не могли смириться с возрождением самодержавных принципов, слышались призывы покончить с «азиатским деспотизмом» (попробовал бы кто заявить такое при Петре!), однако многие ясно видели несправедливости предыдущего царствования. Большинство из них все-таки было убежденными монархистами, Павел мог бы найти здесь опору для своих преобразований, надо было только дать больше свободы в действиях, не связывать руки постоянными мелкими распоряжениями. Но царь, не привыкший доверять людям, вмешивался буквально во все. Он один, без инициативных помощников, хотел управлять своей империей. В конце XVIII века это было уже решительно невозможно.

За что его не любили?

Тем более невозможно было вести европейскую дипломатическую игру на рыцарских началах. Свою внешнюю политику Павел начинал как миротворец: он отменил и готовящееся вторжение во Францию‚ и поход в Персию‚ и очередные рейды Черноморского флота к турецким берегам‚ но отменить всеевропейский мировой пожар было не в его силах. Объявление в гамбургской газете‚ предлагавшее решить судьбы государств поединком их монархов с первыми министрами в качестве секундантов‚ вызвало всеобщее недоумение. Наполеон тогда открыто назвал Павла «русским Дон-Кихотом»‚ остальные главы правительств смолчали.

Тем не менее долго стоять в стороне от европейского конфликта было невозможно. К России со всех сторон обращались испуганные европейские монархии: просьбу о покровительстве принесли мальтийские рыцари (остров которых был уже под угрозой французской оккупации); Австрии и Англии нужна была союзная русская армия; даже Турция обратилась к Павлу с мольбой о защите своих средиземноморских берегов и Египта от французского десанта. В результате возникла вторая антифранцузская коалиция 1798–1799 годов.

Русский экспедиционный корпус под командованием Суворова уже в апреле 1799 года был готов к вторжению во Францию. Но это не вязалось с планами союзного австрийского правительства‚ стремившегося округлить свои владения за счет «освобожденных» итальянских территорий. Суворов был вынужден подчиниться‚ и уже к началу августа северную Италию полностью очистили от французов. Республиканские армии были разгромлены‚ крепостные гарнизоны сдались. Не менее серьезно показала себя объединенная русско-турецкая эскадра под командованием ныне причисленного к лику святых адмирала Федора Ушакова‚ освободившая с сентября 1798 по февраль 1799 годов Ионические острова у побережья Греции. (Между прочим, одной из причин согласия императора на этот поход была опасность надругательства французов над мощами святителя Спиридона Тримифунтского, которые с XV века хранились на острове Корфу (Керкира). Павел очень почитал святителя Спиридона как покровителя своего старшего сына и наследника Александра. Почти неприступная крепость Корфу была взята штурмом с моря 18 февраля 1799 года.) Примечательно‚ что Ушаков учредил на освобожденных им островах независимую республику (позднее архипелаг оккупировали и более полувека удерживали англичане) и организовал выборы местных властей при полном одобрении Павла‚ проявившего здесь удивительную политическую терпимость. Далее эскадра Ушакова, имея минимальное количество морской пехоты, провела операции по освобождению Палермо‚ Неаполя и всей южной Италии‚ закончившиеся 30 сентября броском русских моряков на Рим.

Союзники России по коалиции были напуганы такими впечатляющими военными успехами. Им вовсе не хотелось усиливать авторитет Российской империи за счет Французской республики. В сентябре 1798 года австрийцы оставили русскую армию в Швейцарии наедине со свежими превосходящими силами противника‚ и только полководческое искусство Суворова спасло ее от полного уничтожения. 1 сентября Ушакова без предупреждения покинула турецкая эскадра. Что же касается англичан‚ то их флот во главе с Нельсоном блокировал Мальту и не подпустил к ней русские корабли. «Союзники» показали свое подлинное лицо. Разгневанный Павел отозвал Суворова и Ушакова из Средиземноморья.

В 1800 году Павел заключил с Наполеоном выгодный для России антианглийский союз. Франция предложила России Константинополь и полный раздел Турции. Балтийский и Черноморский флоты были приведены в полную боевую готовность. В то же самое время с одобрения Наполеона 30-тысячный казачий корпус Орлова двигался на Индию через казахские степи. Англия оказалась перед лицом самой страшной со времен Елизаветы I угрозы.

А если интересы Англии и внутренней российской оппозиции совпадали?.. Британская дипломатия в Петербурге пустила в ход все свои средства и связи, чтобы разворошить тлеющий внутренний заговор. Секретные суммы английского посольства золотым дождем пролились на благоприятную почву. Недовольные наконец нашли общий язык: армию представлял Бенигсен, высшее дворянство – Зубов, про-английски настроенную бюрократию – Никита Панин (племянник воспитателя Павла). Панин же привлек к участию в заговоре наследника престола великого князя Александра. Узнав о возможной отмене надоевшего армейского распорядка, в дело с радостью включились десятки молодых гвардейских офицеров. Но душой заговора стал любимец императора генерал-губернатор Петербурга граф фон дер Пален. Павел до последнего дня был уверен в его преданности.

Заговор очень ярко проиллюстрировал парадоксальную ситуацию, сложившуюся при Павловском дворе. Дело в том‚ что император не был уверен ни в ком‚ но именно в силу этого он должен был оказывать свое доверие урывками в общем-то случайным людям. У него не было друзей‚ не было единомышленников – только подданные, и то не самого первого сорта. Уничтожить заговор как таковой не представлялось возможным еще и потому‚ что он существовал всегда. Подспудное недовольство разных дворянских группировок теми или иными правительственными мерами в Павловское царствование достигло опасной высоты. Когда всякого несогласного заранее считают заговорщиком‚ ему психологически легче перейти ту черту‚ которая отделяет пассивное неприятие перемен от активного противодействия им. При всем этом нужно помнить‚ что при дворе еще было много «екатерининцев». Гнев же императора был так же страшен‚ как и скоротечен‚ поэтому Павел оказался неспособен на сколько-нибудь последовательные репрессии. Его мягкий характер не подходил для той политической системы‚ которую он сам пытался ввести.

В результате, когда после полуночи 11 марта 1801 года заговорщики ворвались в Михайловский дворец, там не нашлось ни одного офицера, способного встать на защиту императора. Главной заботой заговорщиков было не допустить во дворец солдат. Часовых сняли с постов их начальники, двум лакеям разбили головы. В спальне с Павлом покончили за несколько минут. Как некогда Петр III, он был задушен длинным офицерским шарфом. Весть о его смерти Петербург встретил заранее подготовленным фейерверком и всеобщим ликованием. Как это ни кажется смешным, но все поспешили показаться на улицах в недавно запрещенных нарядах. А в парадной зале Зимнего дворца собрались все высшие сановники России, имя молодого императора Александра уже звучало у всех на устах. Из покоев вышел 23-летний юноша и под радостный шепот присутствующих торжественно произнес: «Батюшка скончались апоплексическим ударом. При мне все будет, как при бабушке».

Эти слова казались посмертной и окончательной победой Екатерины II над своим сыном. Проигравший поплатился жизнью. Чем же должна была расплачиваться Россия?

Павловское царствование доступные сегодня массовому читателю книги российских историков оценивают по-разному. К примеру, Н.М. Карамзин в написанной по горячим следам «Записке о древней и новой России» (1811 год) сказал: «Заговоры да устрашают государей для спокойствия народов!» По его мнению, из деспотизма невозможно извлечь никаких полезных уроков‚ его можно только свергнуть или достойно переносить. Выходит, противоречивость Павловских указов не более чем самодурство тирана? К концу XIX века такая точка зрения уже казалась примитивной. В.О. Ключевский писал‚ что «царствование Павла было временем‚ когда была заявлена новая программа деятельности». «Хотя, – тут же оговорился он, – пункты этой программы не только не были осуществлены‚ но и постепенно даже исчезли из нее. Гораздо серьезней и последовательней начала осуществляться эта программа преемниками Павла». Н.К. Шильдер‚ первый историк царствования Павла‚ также согласился‚ что антиекатерининская государственно-политическая направленность «продолжала существовать» всю первую половину XIX века‚ и «преемственность Павловских преданий во многом уцелела». Он возложил на них вину и за военные поселения‚ и за 14 декабря‚ за «рыцарскую внешнюю политику»‚ и за поражение России в Крымской войне. Той же точки зрения‚ видимо‚ держались и исторический публицист Казимир Валишевский, и известный русский писатель Дмитрий Мережковский. Лишь изданный мизерным тиражом в годы Первой мировой войны труд М.В. Клочкова – единственный‚ где скрупулезно исследована законодательная политика Павла‚ – возражает на эти упреки тем‚ что именно при Павле началась военная реформа‚ подготовившая армию к войне 1812 года‚ были предприняты первые шаги в ограничении крепостного права‚ а также заложены основы законодательного корпуса Российской империи. В 1916 году в околоцерковных кругах даже началось движение по канонизации невинно убиенного императора. По крайней мере, его могила в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга считалась среди простого народа чудотворной и была постоянно усыпана свежими цветами. В соборе даже существовала специальная книга, куда записывались чудеса, произошедшие по молитвам у этой могилы.

Леволиберальные‚ а следом за ними и советские историки были склонны приуменьшать значение Павловского царствования в истории России. Они, безусловно, не испытывали никакого пиетета к Екатерине II‚ однако рассматривали Павла лишь как частный случай особо жестокого проявления абсолютизма (в чем заключалась «особая жестокость», обычно умалчивалось)‚ в корне не отличавшегося ни от предшественников‚ ни от наследников. Только в середине 1980 годов Н.Я. Эйдельман попытался понять социальный смысл Павловской консервативно-реформаторской утопии. Этому автору принадлежит и заслуга реабилитации имени Павла в глазах интеллигенции. Вышедшие за последние 10–15 лет книги в основном суммируют все высказанные точки зрения, не делая особенно глубоких и новых выводов. Видимо‚ окончательное суждение о том‚ кем же именно был император Павел Петрович, а также насколько реальна была его политическая программа и какое место она занимает в последующей российской истории, еще предстоит вынести. Предстоит вынести такое суждение и Русской Православной Церкви, вновь поставленной перед вопросом о возможности прославления Павла I как мученика за веру.

Мне же хотелось бы еще раз обратить внимание на то‚ что Павел был не только дальновидным или, напротив, неудачливым государственным деятелем. Как и прославленный недавно государь-мученик Николай Александрович, Павел Петрович был прежде всего человеком очень трагической судьбы. Еще в 1776 году он писал в частном письме: «Для меня не существует ни партий, ни интересов, кроме интересов государства, а при моем характере мне тяжело видеть, что дела идут вкривь и вкось и что причиною тому небрежность и личные виды. Я желаю лучше быть ненавидимым за правое дело, чем любимым за дело неправое». Но окружавшие его люди‚ как правило‚ не хотели даже понять причин его поведения. Что же касается посмертной репутации‚ то она до недавнего времени была самой ужасной после Ивана Грозного. Конечно‚ легче объяснить нелогичные с нашей точки зрения поступки человека‚ назвав его идиотом или злодеем. Однако это вряд ли будет верно. Поэтому мне хотелось бы закончить эту статью цитатой из размышлений поэта Владислава Ходасевича: «Когда русское общество говорит‚ что смерть Павла была расплатой за его притеснения‚ оно забывает‚ что он теснил тех‚ кто раскинулся слишком широко‚ тех сильных и многоправных‚ кто должен быть стеснен и обуздан ради бесправных и слабых. Может быть‚ это и была историческая ошибка его. Но какая в ней моральная высота! Он любил справедливость – мы к нему несправедливы. Он был рыцарем – убит из-за угла. Ругаем из-за угла…».

Заговорщики в спальне императора Павла I

Павел Первый (1754-1801) правил Россией с 1796 по 1801 годы и был убит во время дворцового переворота. Его царствование и его личность вызывали и до сих пор вызывают споры у историков и публицистов. Почитателем Павла был, например, историк и литератор Вс. Соловьёв, очень лестно представивший нрав императора в эпопее «Семья Горбатовых», автор современной биографии в серии ЖЗЛ А. Песков тоже описывает его с симпатией. В то же время по мнению Д. Мережсковского (драма «Павел Первый») тот был тираном и самодуром, с сарказмом рассказывает о нравах эпохи Павла Ю. Тынянов («Подпоручик Киже»)

В памяти очевидцев, оставивших свои воспоминания о павловской эпохе, вся эта эпоха обычно представлена как единый кошмарный сон, начавшийся немедленно по воцарении Павла – утром 7-го ноября 1796-го года. Вот что, например, сообщает один из самых добросовестных мемуаристов: «Рано утром 7 ноября наш командир отдал приказ, чтобы все офицеры явились на парад перед Зимним дворцом.

Едва мы дошли до Дворцовой площади, так уже нам сообщено было множество новых распоряжений. Начать с того, что отныне ни один офицер, ни под каким предлогом, не имел права являться куда бы то ни было иначе, как в мундире. Кроме того, был издан ряд полицейских распоряжений, запрещавших ношение круглых шляп, сапог с отворотами, панталон. Волосы должны были зачесываться назад, а отнюдь не на лоб. Утром 8 ноября 1796 года, значительно ранее 9-ти часов утра, усердная столичная полиция успела уже обнародовать все эти правила» (А. М. Песков «Павел I»)

Краткая биография Павла Первого

• 1754, 1 октября (н. ст.) — родился в Летнем дворце императрицы
• 1758, осень — первым воспитателем Павла, научившим его читать по-русски и французски, назначен дипломат, церемониймейстер Высочайшего двора Фёдор Дмитриевич Бехтеев, приверженец дисциплины и порядка
• 1760, 29 июня — воспитателем мальчика вместо Бехтеева стал дипломат и государственный деятель, граф Никита Иванович Панин, по чьим рекомендациям Павлу были определены другие учителя, в числе которых был русский публицист и писатель Семён Андреевич Порошин, оставивший дневник с описанием характера маленького Павла

Ни Панин, ни Порошин и решительно никто не замечал в мальчике ненормальных психических черт или несимпатичных сторон характера. Наоборот, читая дневник Порошина, мы видим перед собой Павла живым, способным мальчиком, интересующимся серьезными для его возраста вещами. Павел 10-12-ти лет охотно занимался с Порошиным математикой и любил читать. Во время обеда, когда обыкновенно приходил его воспитатель, Н. И. Панин, за столом шел интересный и часто серьезный для лет Павла разговор, умело поддерживаемый Паниным (накануне гибели Павла шли слухи о его помешательстве)

• 1762, 9 июля (н. ст.) — Павел провозглашен цесаревичем
• 1773, 29 сентября — женился на принцессе Августе-Вильгельмине-Луизе Гессен-Дармштадтской, ставшей в православии Натальей Алексеевной
• 1776, 10 апреля — Наталья Алексеевна родила мёртвого ребенка
• 1776, 15 апреля — умерла сама
• 1776, 16 октября — брак с другой немецкой принцессой Софией Доротеей Вюртембергской, ставшей Марией Фёдоровной
• 1777, 12 декабря — пожаловала Павлу земли по берегам реки Славянки, с лесными угодьями, пашнями, двумя небольшими деревнями со крестьянами, где впоследствии был построен город Павловск с Павловским дворцом
• 1777, 23 декабря — рождение первенца, будущего императора
• 1779, 8 мая — рождение сына Константина
• 1782-1783 — путешествие Павла с женой по Европе
• 1783, 6 августа — Екатерина Вторая подарила Павлу бывшее владение графа Орлова Большой Гатчинский дворец в Гатчине, под Петербургом
• 1783, 9 августа — рождение дочери Александры
• 1783, сентябрь — Павел обосновался в Гатчине
• 1786, 15 февраля — рождение дочери Марии
• 1788, 10 мая — рождение дочери Екатерины
• 1792, 11 июля — рождение дочери Ольги
• 1795, 18 января — рождение дочери Анны
• 1796, 6 июля — рождение сына Николая, будущего императора
• 1798, 8 февраля — рождение сына Михаила. Умер 28 августа (9 сентября) 1849 года
• 1801, 24 марта (н. ст.) — смерть Павла в результате дворцового переворота

6 ноября 1796 года умерла Екатерина Вторая, 16 апреля 1797 (н. ст.) года Павел коронован на трон российского императора

Внутренняя политика и реформы Павла Первого. Кратко

Павел Петрович был нелюбимым сыном . Для неё он являлся живым укором и напоминанием о сверженном ею с престола его отце и её муже императоре Петре III. Естественно и Павел платил матери той же монетой: ненавидел не только её, но и всё её окружение, политику, государственную деятельность (Феодосия, например, переименованная при Екатерине, в годы правления Павла снова стала Кафой, и вернула себе греческое имя только с его смертью)

Императрица Екатерина не любила своего сына, держала Павла вдали от (государственных) дел… Находясь в стороне от двора и политики, Павел ограничивал свои интересы семьей, личным хозяйством и командой над теми войсками, которые составляли гарнизон Гатчины…

Он рвался к деятельности, а возможности действовать у него не было (в 20-летнем возрасте подал матери проект военной доктрины оборонительного характера и концентрации усилий государства на внутренних проблемах. Она не была принята к сведению) Силы ума его поневоле растрачивались на мелочи и не обогащались необходимым опытом государственной деятельности.
— — — — — — — — — —
(Став царем), он с самыми лучшими намерениями всей душой стремился к благу государства, но отсутствие правительственных навыков мешало ему действовать удачно. Недовольный системой управления, он не мог найти вокруг себя способных людей, чтобы заменить ими прежнюю администрацию. Желая водворить порядок при дворе и в администрации, он громко осуждал и искоренял старое, новое же насаждал с такой строгостью, что оно всем казалось горше старого. Неподготовленность к делам сказывалась на всем, что делал Павел, и, соединяясь с неровностью его характера, сообщала всем его мерам колорит чего-то случайного, болезненного и капризного.

С годами горячность и впечатлительность Павла перешли в тяжелую способность терять самообладание из-за пустяков; любовь к порядку и законности заменялась пристрастием к внешним формам подчинения и благочиния; вспыльчивость обратилась в припадки жестокости (С.Ф. Платонов «Полный курс лекций по русской истории»)

• 1796, 29 ноября — амнистия полякам, участвовавшим в восстании Т. Костюшко
• 1796, 4 декабря — Указ об учреждении Государственного казначейства и должности Государственного Казначея
• 1796, 12 декабря — строжайше запрещены самовольные переходы крестьян «с места на место в губерниях… и… из других губерний»
• 1796, декабрь — указ о закреплении крестьян за частными владельцами в области Войска Донского и в Новороссийской губернии
• 1797, 16 апреля — закон о престолонаследии

Вместо прежнего, установленного Петром Великим в 1722 года, порядка произвольного назначения наследника престола лицом царствующим устанавливался неизменный порядок перехода престола по прямой нисходящей линии от отца к старшему сыну

• 1797, 18 марта — Манифест о свободе вероисповедания в Польше для католиков и православных.
• 1797, 16 апреля — Манифест о трёхдневной барщине, ограничивающий использование крестьянского труда на помещиков тремя днями в неделю. Оставшиеся три рабочих дня предназначались для работы крестьян в собственных интересах. Манифест запрещал помещикам заставлять крестьян отрабатывать барщину по воскресным дням и праздникам
• 1797 — Указы Павла об отмене для крестьян хлебной повинности (каждый двор должен был часть урожая отдавать на содержание армии и администрации), прощении недоимки по душной подати (налог с каждого человека, включая новорожденных, но не с дворян и духовенства), запрете продавать дворовых людей и крестьян без земли, разделять семьи при продаже, наблюдении губернаторами за отношением помещиков к крестьянам, отмене крестьянской повинности держать лошадей для армии и давать продовольствие, вместо этого стали брать «по 15 копеек с души, надбавку к подушному окладу», праве казённых крестьян записываться в купечество и мещанство, необходимости крепостным крестьянам под страхом наказания повиноваться своим помещикам
• 1798, 11 марта — учрежден департамент Водных Коммуникаций
• 1798, 12 марта — указ, разрешающий старообрядцам строить храмы
• 1800, сентябрь — «Постановлением о коммерц–коллегии» купечеству было дано право выбрать 13 из 23 её членов из своей среды

Ряд привилегий, данных Екатериной дворянству … не согласовался с личными взглядами Павла на государственное положение русских сословий. Император не допускал возможности существования в государстве привилегированных лиц, а тем более целых групп (С.Ф. Платонов «Полный курс лекций по русской истории»)

• 1797, 2 января — отменена статья Жалованной грамоты Екатерины Второй дворянам, запрещавшая применять к ним телесные наказания. Были введены телесные наказания за убийство, разбои, пьянство, разврат, служебные нарушения
• 1797, 18 декабря — установлен налог, который обязаны были платить дворяне — 1.640 тысяч рублей для содержания органов местного самоуправления в губерниях. В 1799 году сумма налога была увеличена
• 1797 — 1800 —
  — требование являться в полки всем записанным в них дворянским детям
  — запрет свободного перехода из армейской службы в гражданскую без разрешения Сената, утвержденного царем
  — налог на содержание местной администрации
  — отмена прямого обращения дворян к царю (только с разрешения губернатора)
  — отмена сословного самоуправления в городах и губерниях (городские думы, губернские дворянские собрания)
  — ограничение прав уездных дворянских собраний
  — запрет на жестокое обращение офицеров с солдатами
  — возобновление наказания унтер-офицеров палками

Военная реформа Павла Первого

• 1796, 29 ноября — принятие новых воинских уставов: «Воинский устав о полевой и пехотной службы», «Воинский устав о полевой кавалерийской службе», «Правила о службе кавалерийской»
• 1797 — 1800 —
  — введены уголовная и личная ответственность офицеров за жизнь и здоровье солдат
  — запрет офицерам и генералам пребывать в отпусках более 30 дней в году
  — запрет офицерам запретили делать долги
  — отпуск 28 календарных дней в году дл нижних чинов
  — запрет забирать солдат для работы в имениях и привлекать к иным работам, не связанным с военной службой
  — разрешение солдатам жаловаться на злоупотребления командиров
  — начато строительство казарм по всей России (раньше в провинции солдаты размещались на постой в домах горожан)
  — повсеместно введен так называемый вахтпарад, известный в наше время под именем развод караула
  — создан первый военно-инженерный полк, положивший начало этому роду войск
  — создана картографическая служба Генерального Штаба
  — создана фельдъегерская служба
  — переведение знамен и штандартов из к табельного имущества в разряд полковых святынь
  — ограничение срока службы солдат 25 годами
  — введение для уволенных со службы по состоянию здоровья или выслуге более 25 лет пенсию с содержанием в подвижных гарнизонных или инвалидных ротах
  — приказ хоронить погибших и умерших солдат с воинскими почестями
  — установление понятия «беспорочной службы». При «беспорочной службе» сроком 20 лет нижние чины навсегда освобождались от телесных наказаний
  — введение наградных знаков для солдат. До этого орденов или наград для солдат не существовало нигде. Вторым после Павла в истории Европы наградные знаки для солдат ввёл во Франции Наполеон
  — введение в зимнее время года для часовых караульные овчинные тулупы и валенки, в караульном помещении их должно быть столько, сколько необходимо
  — введена зимняя военная форма: специальные тёплые жилеты и шинели. До этого, со времён , единственной тёплой вещью в армии была епанча – это плащ из простой материи. Солдаты должны были сами из собственных средств покупать себе зимние вещи и носить их только с разрешения начальства
  — издан «Устав военного флота», в котором не было уголовных положений
  — во флоте составлены новые штаты флота, упорядочено финансирование, введено новое, более практичное обмундирование
  — установлен новый порядок содержания кораблей после окончания кампании при базировании их в портах в зимний период
  — на кораблях отменена должность палача, килевание
  — контроль за использованием корабельного леса
  — активная реконструкция верфей и портов в Петербурге, Кронштадте и Севастополе
  — за четырехлетнее правление Павла были построены около 20 линейных кораблей и около 15 фрегатов

Внешняя политика Павла Первого

В 1796 году Россия находилась в формальном союзе с Австрией, Англией и Пруссией против Франции. Таким образом Екатерина надеялась противодействовать . Павел c начала с начала своего правления не признавал этой необходимости. Он заявил, что «остается в твердой связи со своими союзниками», но отказывается от прямой войны с Францией, ибо Россия, будучи в «непрерывной» войне с 1756 года, ныне нуждается в отдохновении.

Однако это заявление вошло в противоречие с жизнью. Загадочные приготовления Франции к какой-то войне (это была египетская экспедиция), арест русского консула на Ионических островах, покровительство польским эмигрантам, слухи о намерении французов напасть на северный берег Черного моря заставило Павла примкнуть к коалиции из Англии, Австрии, Турции и Неаполя, образовавшейся в 1799 году против Франции. В неудачной военной компании 1799 года Павел и Суворов обвинили Австрию, и Россия вышла из коалиции.

В 1800 году вследствие этого разрыва Россия заключила мир с Францией и начала готовиться к войне с прежними союзниками. Россия заключила союз с Пруссией против Австрии и союз с Пруссией же, Швецией и Данией против Англии. Особенно деятельно шли приготовления к военным действиям против Англии: донское казачье войско даже выступило в поход к Оренбургу с целью нападения на Индию (по другим сведениям для завоевания завоевание Хивы и Бухары). Поход был отменён сразу после смерти Павла указом императора Александра I.

Родился 20.09.1754 года. С ранних лет его обучали грамоте и разным наукам. Будущий Император изучал историю, математику, иностранные языки и географию.

По воспоминаниям его учителей, Павел был человеком живого ума, прекрасно одаренным от природы. Детство у него было тяжелым, он рано лишился отца. Причем лишился, как он сам считал, по вине матери. Петра Федоровича Павел очень любил,и не мог простить матери его смерть.

В 17 лет Екатерина II женила сына на принцессе Вильгеьмине, при крещении нареченной Натальей Алексеевной. Во время родов Наталья умерла.

В 1776 году Павел I женился во второй раз. Супругой наследника русского престола стала София-Дороте, которая при крещении приняла имя Мария Федоровна. Мария Федоровна была в родстве с прусским королем. Видимо под влиянием жены, ему начали нравиться многие немецкие обычаи.

Тем временем отношения между Павлом Петровичем и Екатериной II становились все более прохладными. После венчания, Екатерина II подарила супругам Гатчину. Фактически эта была самая настоящая ссылка, попытка удалить наследника от двора.

Здесь в Гатчине, у Павла I появляется своя армия, ему присылают полуроту матросов, пехотный батальон, кирасирский полк. Павел Петрович много времени уделяет своим солдатам. Организует различные учения и смотры.

В 1777 году у него родился сын, нареченный Александром. Мальчика сразу же забрали у родителей, и его воспитанием занимались люди, назначенные самой императрицей.

Павел и Мария могли навещать сына лишь по особым дням. Павел пытался было участвовать в политической жизни страны, но мать пресекала любые его начинания и инициативы.

После смерти Екатерины II, на царство венчали Павла I. На престол Павел Петрович вошел, не имея больших навыков государственного управления. Когда он стал монархом, ему уже было 42 года. Он был уже состоявшейся, яркой и незаурядной личностью.

Самым первый его делом на русском престоле было коронование Петра III. Прах отца был извлечен из могилы, был проведен обряд коронации, и последующего перезахоронения Петра III в Петропавловском соборе, рядом с Екатериной II.

Внутренняя политика Павла I

5 апреля 1797 года Павел I был помазан на царство. В этот же день был издан указ о престолонаследии. Теперь наследниками русского престола становились прямые потомки монарха по мужской линии. Женщины могли занять русский престол лишь в случае отсутствия представителей мужского пола из правящей династии

Павел I восстановил Государственный Совет, созданный еще при , но долгое время не функционирующий. Увеличил количество участников совета с 7 до 17 человек. В 1796 году был реформирован и Сенат, который не справлялся со своими обязанностями из-за возросшего числа дел.

Численность Сената увеличилась, появились новые правила делопроизводства, направленные на ускорение работы сената. Внутренняя политика Павла I вызывала недовольство дворян, т.к. император старался облегчить положение крестьянства. Такие действия вызывали определенные недовольства в дворянском сословии.

Он также своими указами отменил Екатерининскую «жалованную грамоту дворянство». Теперь дворянам запрещалось просить отставки, если они прослужили в чине офицера менее года. Были упразднены дворянские собрания. Большое недовольство вызвала реформа армии проведенная Павлом I. В русской армии устанавливались прусские порядки, вводилась неудобная форма. Армия жила одной строевой подготовкой, в условиях строжайшей дисциплины.

Внешняя политика Павла I

В своей внешней политике, Павел I сначала решил отстаивать только интересы России. Но расположение сил в Европе обязывало активно участвовать в делах европейских государств. В союзе с Турцией, русская армия и флот брали Корфу, под руководством . А громил французов на континенте совершая невероятные переходы через Альпы.

Тем времен в среде придворных все больше и больше росло недовольство императором. Так, в ночь с 11 на 12 марта 1801 года группа заговорщиков ворвалась в его покои и потребовала, чтобы тот отрекся от престола. Павел I отказался и, в завязавшейся драке, был убит заговорщиками. Новым русским императором был провозглашен его сын - Александр I Павлович. На личности Павла I закончилась "Эпоха дворцовых переворотов".

Итоги

Павел Петрович представляет для историков большой интерес, и является предметом многих споров. Одни искренне считают его самодуром, другие - замечательным реформатором. Однозначно ответить на вопрос, кем же был император Павел I нельзя. Многие характеризуют период его правления, как рыцарское самовластие. На самом деле, он был человеком чести.

К сожалению, с психикой у императора действительно было не всё в порядке. Но на это есть объяснение. В детстве рано лишился отца, которого он очень любил. На протяжении всей своей жизни он боялся, что разделит судьбу Петра Федоровича. Во время его правления, недоверие и осторожность всего двора достигла апогея.

Российская Империя была переполнена различными шпионами и доносчиками, которые восхваляли себя перед императором и доносили на других. Павел I был человеком переменчивого характера, и нередко принимал противоречивые решения. Люди быстро попадали к нему в немилость, и также быстро становились его любимцами. Россией Павел I правил всего 5 лет.

• Существует три версии происхождения императора Павла I. Он сын ПетраIII и Екатерины II.
• Сын Екатерины II и графа Сергея Салтыкова.
• Сын неизвестных чухонсих родителей.
  

Детство, образование и воспитание

Павел родился 20 сентября (1 октября) 1754 года в Петербурге, в Летнем дворце Елизаветы Петровны. Впоследствии этот дворец был снесён, а на его месте построен Михайловский замок , в котором Павел был убит 11 (23 марта) 1801 года.

20 сентября 1754 г. на девятом году замужества, у Ее Императорского Высочества Великой Княгини Екатерины Алексеевны наконец-то появился первенец. При родах присутствовала Императрица Елизавета Петровна, Великий Князь Петр и братья Шуваловы. Обмытого и окропленного святой водой новорожденного младенца Елизавета Петровна тот час же взяла на руки и вынесла в зал, показать придворным будущего наследника. Императрица крестила младенца и велела дать ему имя Павел. Екатерина, как и Петр III, были полностью отстранены от воспитания сына.

Лишенный по сути своих родителей, из-за превратностей беспощадной политической борьбы, Павел был лишен любви близких ему людей. Конечно, это отразилось на психике ребенка и на его восприятие мира. Но, следует отдать должное Императрице Елизавете Петровне, она приказала окружить его лучшими, по ее представлениям, учителями.

Первым воспитателем стал дипломат Ф. Д. Бехтеев, который был одержим духом всяческих уставов, четких приказаний, военной дисциплиной, сравнимой с муштрой. Это создало в представлении впечатлительного мальчика, что все так и происходит в повседневной жизни. И он не о чем не думал кроме солдатских маршей и боев между батальонами. Бехтеев придумал для маленького князя особый алфавит, буквы которого были отлиты из свинца в виде солдатиков. Он стал печатать небольшую газету, в которой рассказывал обо всех, даже самых незначительных поступках Павла.

Рождение Павла нашло отражение во множестве од, написанных тогдашними стихотворцами.

В 1760 г. Елизавета Петровна назначила внуку нового учителя. Им стал, по ее выбору, граф Никита Иванович Панин . Это был сорокадвухлетний человек, занимавший при дворе весьма заметное место. Обладая обширными познаниями, он перед этим был несколько лет на дипломатической карьере в Дании и Швеции, где сформировалось его мировоззрение. Имея весьма тесные контакты с масонами, он набрался от них идей Просвещения, и даже стал сторонником конституционной монархии. Его брат Петр Иванович был великим поместным мастером масонского ордена в России.

Первая настороженность к новому учителю, вскоре изгладилась, и Павел довольно быстро привязался к нему. Панин открыл юному Павлу русскую и западноевропейскую литературу. Юноша весьма охотно занимался чтением, и уже в ближайший год прочел довольно много книг. Он хорошо был знаком с Сумароковым, Ломоносовым, Державиным, Расином, Корнелем, Мольером, Вертером, Сервантесом, Вольтером и Руссо. Прекрасно владел латынью, французским и немецким языками, любил математику.

Его психическое развитие шло без каких-либо отклонений. Один из младших наставников Павла, Порошин, вел дневник, в котором день за днем отмечал все поступки маленького Павла. В нем не отмечены никакие отклонения в психическом развитии личности будущего императора, о которых так любили впоследствии рассуждать многочисленные ненавистники Павла Петровича.

23 февраля 1765 г. Порошин записал: «Читал я Его Высочеству Вертотову историю об ордене мальтийских кавалеров. Изволил он, потом, забавляться и, привязав к кавалерии своей флаг адмиральский, представлять себя кавалером Мальтийским».

Уже в юные годы Павла стала занимать идея рыцарства, идея чести и славы. А в представленной в 20-летнем возрасте матери, военной доктрине, которая была к тому времени уже Императрицей Всероссийской, он отказывался от ведения наступательной войны, объяснял свою идею необходимостью соблюдать принцип разумной достаточности, при этом все усилия Империи должны быть направлены на создание внутреннего порядка.

Духовником и наставником Цесаревича был один из лучших русских проповедников и богословов архимандрит, а впоследствии митрополит Московский Платон (Левшин). Благодаря его пастырскому труду и наставлениям в Законе Божием, Павел Петрович на всю оставшуюся короткую жизнь сделался глубоко верующим, истинным православным человеком. В Гатчине до самой революции 1917 г. сохраняли коврик, протертый коленями Павла Петровича во время его долгих ночных молитв.

Таким образом, мы можем заметить, что в детские, отроческие и юношеские годы Павел получил блестящее образование, имел широкий кругозор и уже тогда пришел к рыцарским идеалам, свято уверовал в Бога. Все это отражается в его дальнейшей политике, в его идеях и поступках.

Отношения с Екатериной II

Сразу после рождения Павел был отселён от матери императрицей Елизаветой . Екатерина могла видеть его очень редко и только с разрешения императрицы . Когда Павлу было восемь лет, его мать, Екатерина, опираясь на гвардию, провела переворот, в ходе которого отец Павла, император Пётр III, был убит. На престол должен был взойти Павел.

Екатерина II отстранила Павла от вмешательства в решение каких-либо государственных дел, он, в свою очередь, осуждал весь образ её жизни и не принимал той политики, которую она проводила.

Павел считал, что эта политика опирается на славолюбие и притворство, мечтал о водворении в России под эгидой самодержавия строго законного управления, ограничения прав дворянства , введения строжайшей, по прусскому образцу, дисциплины в армии. В 1780-е увлёкся масонством .

Всё время обострявшиеся взаимоотношения Павла с матерью, которую он подозревал в соучастии в убийстве своего отца - Петра III, привели к тому, что Екатерина II подарила сыну в Гатчинское имение (то есть «отселила» его от столицы). Здесь Павел завёл обычаи, резко отличные от петербургских. Но за неимением каких-либо иных забот сосредоточил все свои усилия на создании «гатчинской армии» : нескольких батальонов, отданных под его командование. Офицеры в полной форме, парики, тесные мундиры, безупречный строй, наказания шпицрутенами за малейшие упущения и запрет штатских привычек.

Существенно сузил права дворянского сословия по сравнению с теми, что были пожалованы Екатериной II, а порядки, заведённые в Гатчине , были перенесены на всю российскую армию. Жесточайшая дисциплина , непредсказуемость поведения императора привели к массовым увольнениям дворян из армии, особенно офицерского состава гвардии (из 182 офицеров, служивших в Конногвардейском полку в , к 1801 не уволились только двое). Также были уволены все числившиеся в штате офицеры, не явившиеся по указу в военную коллегию для подтверждения своей службы.

Следует, однако, отметить, что Павел I затеял военную, как впрочем и другие реформы, не только из собственной прихоти. Российская армия была не на пике формы, страдала дисциплина в полках, звания раздавались не заслуженно - так, дворянские дети уже с рождения были приписаны в какой-то чин, к тому или иному полку. Многие же, имея чин и получая жалование, и вовсе не служили (по всей видимости,в основном этих-то офицеров и уволили из штата).За нерадивость и расхлябанность, грубое дурное обращение с солдатами, он самолично срывал эполеты с офицеров и даже генералов и отправлял их в Сибирь. Особенно Павел I преследовал воровство генералов и казнокрадство в армии. Как реформатор, Павел I решил последовать своему любимому примеру - Петру Великому - как и знаменитый предок он решил взять за основу модель современной европейской армии, в частности прусской, а что как не немецкое может служить образчиком педантичности, дисциплинированности и совершенства. В целом военная реформа не была остановлена и после смерти Павла.

В правление Павла I возвысились лично преданные императору Аракчеев , Кутайсов , Обольянинов.

Опасаясь распространения в России идей Французской революции, Павел I запретил выезд молодых людей за границу на учёбу, был полностью запрещен импорт книг, вплоть до нот, закрыты частные типографии. Регламентация жизни доходила до того, что устанавливалось время, когда в домах полагалось тушить огни. Специальными указами некоторые слова русского языка изымались из официального употребления и заменялись на другие. Так, среди изъятых были имеющие политическую окраску слова «гражданин» и «отечество » (заменённые на «обыватель» и «государство» соответственно), но ряд лингвистических указов Павла был не столь прозрачен - например, слово «отряд» менялось на «деташемент» или «команда», «выполнить» на «исполнить», а «врач» на «лекарь».

Внешняя политика

Внешняя политика Павла отличалась непоследовательностью. В 1798 году Россия вступила в антифранцузскую коалицию c Великобританией , Австрией , Турцией , Королевством обеих Сицилий . По настоянию союзников главнокомандующим русскими войсками был назначен опальный А. В. Суворов . В его ведение также передавались и австрийские войска. Под руководством Суворова Северная Италия была освобождена от французского господства. В сентябре 1799 года русская армия совершила знаменитый переход Суворова через Альпы . Однако уже в октябре того же года Россия разорвала союз с Австрией из-за не выполнения Австрийцами союзнических обязательств, а русские войска были отозваны из Европы.

Незадолго перед убийством Павел послал в поход на Индию войско Донское 22 507 человек. Поход был отменён сразу после гибели Павла указом императора Александра I.

Заговор и смерть

Михайловский замок - место смерти императора

Императоры всероссийские , Романовы Гольштейн-Готторпская ветвь (после Петра III)

Павел I Мария Фёдоровна

Николай I Александра Фёдоровна

Александр II Мария Александровна

Павел I был задушен в собственной спальне 11 марта 1801 в Михайловском замке . В заговоре участвовали Аграмаков, Н. П. Панин , вице-канцлер, Л. Л. Беннингсен , командир Изюминского легкоконного полка П. А. Зубов (фаворит Екатерины), Пален , генерал-губернатор Петербурга, командиры гвардейских полков: Семеновского - Н. И. Депрерадович , Кавалергардского - Ф. П. Уваров , Преображенского - П. А. Талызин .), а по некоторым данным - флигель-адьютант императора, граф Пётр Васильевич Голенищев-Кутузов , сразу же после переворота назначенный командиром Кавалергардского полка.

Изначально планировалось свержение Павла и воцарение английского регента. Возможно, донос царю написал В. П. Мещерский , в прошлом шеф Санкт-Петербургского полка, квартировавшего в Смоленске, возможно - генерал-прокурор П. Х. Обольянинов. В любом случае заговор был раскрыт, были вызваны Линденер и Аракчеев , но это лишь ускорило исполнение заговора. По одной версии Павел был убит Николаем Зубовым (зять Суворова, старший брат Платона Зубова), который ударил его массивной золотой табакеркой (при дворе впоследствии имела хождение шутка: «Император скончался апоплексическим ударом табакеркой в висок»). Согласно другой версии, Павел был задушен шарфом или задавлен группой заговорщиков, которые, наваливаясь на императора и друг друга, не знали в точности, что происходит. Приняв одного из убийц за сына Константина , закричал: «Ваше Высочество, и вы здесь? Пощадите! Воздуху, Воздуху!.. Что я вам сделал плохого?» Это были его последние слова.

Вопрос о том, знал ли и давал ли санкцию на дворцовый переворот и убийство своего отца Александр Павлович , долгое время оставался невыясненным. По воспоминаниям князя А. Чарторыйского, мысль о заговоре возникла чуть ли не в первые дни правления Павла, но переворот стал возможным только после того, как стало известно о согласии Александра, который подписал соответствующий секретный манифест, в котором признавал необходимость переворота и обязывался не преследовать заговорщиков после восшествия на престол. Один из организаторов заговора граф Пален писал в мемуарах: «Великий князь Александр не соглашался ни на что, не потребовав от меня предварительно клятвенного обещания, что не станут покушаться на жизнь его отца; я дал ему слово: я не был настолько лишён смысла, чтобы внутренне взять на себя обязательство исполнить вещь невозможную, но надо было успокоить щепетильность моего будущего государя, и я обнадёжил его намерения, хотя был убеждён, что они не исполнятся». Вероятнее всего, сам Александр, как и граф Пален, прекрасно понимал, что без убийства дворцовый переворот будет невозможен, так как добровольно Павел I от престола не отречётся.

Заговорщики встали с ужина, после полуночи. Согласно выработаному плану сигнал к вторжениюво внутренние аппартаменты дворца и в самый кабинет императора должен был подать Аргамаков, адъютант гренадерского батальона Преображенского полка, обязанность которого заключалась в том, чтобы докладывать императору о пожарах, происходящих в городе. Аграмаков вбежал в переднюю государева кабинета и закричал: "пожар"!

В это время заговорщики, числом до 180-ти человек, бросились в дверь а (см. рис.). Тог да Марин, командовавший внутренним пехотным караулом, удалилверных гренаде Преображенского лейб-батальона, расставив их часовыми, а тех из них, которые прежде служили в лейб-гренадерском полку, поместил в передней государева кабинета, сохранив, таким образом, этот важный пост в руках заговорщиков.

Два камер-гусара, стоявшие у двери а, храбро защищал свой пост, о один из них был заколот, а другой ранен*. Найдя первую дверь а, ведущу в спальню, незапертою, заговорщики сначала подумали, что император скрылся во внутренней лестнице (и это легко бы удалось), как это сделал Куйтасов. Но когда они подошли ко второй двери в, то нашли её запертою изнутри, что докаывало, что император, несомненнно, находился в спальне.

Взломав дверь в, заговорщики бросились в комнату, но императора в ней не оказалось. Начались поиски, но безуспешно, несмотря на то, что дверь с, ведущая в опочивальню императрицы, также была заперта изнутри. Поиски продолжались несколько минут, когда вошёл генерао Бенигсен, он подошёл к камину д, прислонился у нему и в это время увидел императора, спрятавшегося за экраном.

Показав на него пальцем, Бенигсен сказал по французски "le voila", после чего Павла тотчас вытащили из его прикрытия.

Князь Платон Зубов**, действовавший в качестве оратора и главного руководителя заговора, обратился к императору с речью. Отличавшийся, обыкновенно, большой нервностью, Павел, на этот раз, однако, не казался особенно взволнованным, и, сохраняя полное достоинство, спросил, что им всем нужно?

Платон Зубов отвечал, что деспотиз его сделался настолько тяжёлым для нации что они пришли требовать его отречения от престола.

Император, преисполненный искренного желания доставить своему народу счастье, сохранять нерушисо законы и постановления империи и водворить повсюду правосудия, вступил с Зубовым в спор, который длился около получаса, и который, в конце концов, принял бурный харакер. В это время те из заговорщиков, которые слишком много выпили шампанского, стали выражат нетерпение, тогда как император говорил всё громче и громче и начал сильно жестикулировать. В это время шталмейстер, граф Николай Зубов***, человек громадного роста и необыкновенной силы, будучи совершенно пьян, ударил Павла по руке и сказал: "Что ты так кричишь!".

________________

• Это был камер-гусар Кирилов, впоследствии служивший камердинером при вдовствующей государыне Марии Федоровне.
  • Зубов, князь Платон Александрович.1767 - 1822 гг. Генерал-от. инф., шеф 1 кадетского корпуса. Впоследствии член госуд. совета.
    • Зубов, граф Николай Александрович.Обер-шталмейстер. 1763 - 1805 гг. Был женат на единственной дочери фельдмаршала Суворова, княже Наталии Александровне, известной под именемм "Суворочки".

При этом оскорблении император с негодованием оттолкнул левую руку Зубова, на что поледний, сжимая в кулаке массивную золотую табакерку, со всего размаху нанёс правою рукою удар в левый висок императора, вследствие чего тот без чувств повалился на пол. В ту же минуту француз-камердинер Зубова вскочил с ногами на живот императора, а Скарятин, офицер Измайловского полка, вняв висевший над кроватью собстенный шарф императора, задушил его им. Таким образом его убили.

На основании другой версии, Зубов, будучи сильно пьян, будто бы запустил пальцы в табакерку, которую Павел держал в руках. Тогда император первый ударил Зубова, и, таким образом, сам начал ссору. Зубов, будто бы выхватил табакерку из рук императора и сильным ударом сшиб его с ног. Но это едва ли правдоподобно, если принять во внимание, что Павел выскочил прямо из кровати и хотел скрыться. Как бы то ни было, несомненнно то, что табакерка играла в этом событии известную роль.

Итак, произнесённые Паленом за ужном слова: "qu"il faut commencer par casser les ocufs", не были забыты, и, увы, приведены в исполнение.*

Называли имена некоторых лиц, которые выражали при этом случае много жестокости, даже зверства, желая выместить полученные от императора оскорбления на безжизненном его теле так, что докторам и гримёрам было не легко привести тело в такой вид, чтобы можно было выставить его для поклонения, согласно существующим обычаям. Я видел покойного императора, лежащего в гробу.** На лице его, несмотря на старательную гриммировку, видны были чёрная и синие пятна. Его треугольная шляпа была так надвинута на голову, чтобы, по возможности, скрыть левый глаз и висок, который был зашиблен.

Так умер 12-го марта 1801 года один из государей, о котором история говорит как о монархе, приисполненном многих добродетелей, отличавшимся неутомимой деятельностью, любившем порядок и справедливость.

________________

• Это нужно сделать сейчас, чтобы не сломаться потом.
  • Говорят (из достов. Источника), что когда дипломатический корпус был допущен к телу, французский посол, проходя, нагнулся над гробом и задев рукою за галстук императора, обнаружил красный след вокруг шеи, сделанный шарфом.

Версии происхождения Павла I

В связи с тем, что Павел появился на свет почти десять лет спустя после свадьбы Петра и Екатерины, когда многие уже были уверены в бесплодности этого брака (а также под влиянием свободной личной жизни императрицы в будущем) ходили упорные слухи о том, что настоящим отцом Павла I был не Пётр III , а первый фаворит великой княгини Екатерины Алексеевны, граф Сергей Васильевич Салтыков.

Исторический анекдот

Сами Романовы относились к этой легенде
(о том, что Павел I не был сыном Петра III)
с большим юмором. Есть мемуарная запись о
том, как Александр III , узнав о ней,
перекрестился: «Слава Богу, мы русские!».
А услышав от историков опровержение, снова
перекрестился: «Слава Богу, мы законные!».

В мемуарах Екатерины II содержится косвенное указание на это. В тех же мемуарах можно найти скрытое указание на то, как отчаявшаяся императрица Елизавета Петровна, чтобы династия не угасла, велела жене своего наследника произвести на свет ребенка, без разницы, кто будет его генетическим отцом. В связи с этим, после данного указания приставленные к Екатерине придворные начали поощрять ее адюльтер. Тем не менее, Екатерина в своих воспоминаниях достаточно лукава - там же она объясняет, что многолетний брак не приносил потомства, поскольку Петр имел «некое препятствие», которое после ультиматума, поставленного ей Елизаветой, было устранено её друзьями, совершившими над Петром насильственную хирургическую операцию, в связи с чем он все-таки оказался способным зачать ребенка. Отцовство других детей Екатерины, рожденных при жизни мужа также сомнительно: великая княжна Анна Петровна (род. ) скорее всего была дочерью Понятовского , а Алексей Бобринский (род. ) был сыном Г.Орлова и был рожден тайком. Более фольклорной и находящейся в русле традиционных представлений о «подменённом младенце» является история о том, что Екатерина Алексеевна будто бы родила мёртвого ребёнка и он был заменён неким «чухонским» младенцем.

Семья

Герард фон Кюгельген. Портрет Павла I с семьёй. 1800. Государственный музей-заповедник «Павловск»

Дважды женат:

• 1-я жена: (c 10 октября , Санкт-Петербург) Наталья Алексеевна (1755-1776), урожд. принцесса Августа-Вильгельмина-Луиза Гессен-Дармштадтская, дочь Людвига IX, ландграфа Гессен-Дармштадтского. Умерла при родах с младенцем.

• 2-я жена: (с 7 октября , Санкт-Петербург) Мария Фёдоровна (1759-1828), урожд. принцесса София Доротея Вюртембергская, дочь Фридриха II Евгения, герцога Вюртембергского. Имели 10 детей:
  • Александр I (1777-1825), российский император
  • Константин Павлович (1779-1831), великий князь.
  • Александра Павловна (1783-1801)
  • Елена Павловна (1784-1803)
  • Мария Павловна (1786-1859)
  • Екатерина Павловна (1788-1819)
  • Ольга Павловна (1792-1795)
  • Анна Павловна (1795-1865)
  • Николай I (1796-1855), российский император
  • Михаил Павлович (1798-1849), великий князь.

Воинские звания и титулы

полковник Лейб-Кирасирского полка (4 июля ) (Российская Императорская гвардия) генерал-адмирал (20 декабря ) (Российский императорский флот)